53% ВИННИЧАН НЕ ЗНАЮТ СВОЕГО СЕМЕЙНОГО ВРАЧА И ПОЧТИ ВСЕ “ПЛЮЮТСЯ” НА ОЧЕРЕДИ И ПРОЧИЕ ПРЕЛЕСТИ РЕФОРМЫ

Завершается пятый месяц, как в корне изменилась система предоставления первичной медицинской помощи. Винничане в большинстве своем смогли оценить новации и сформировать свое мнение на их счет. С ним нельзя не считаться. Глава постоянной комиссии Винницкого облсовета по вопросам охраны здоровья, курортов и здорового образа жизни Наталья Солейко, известная как великолепный детский хирург, провела собственный мониторинг, пытаясь выяснить, каково отношение жителей города к реформированию. Зачем? Считает, что нарекания и пожелания людей следует учесть при внесении правок в закон о реформе.

По словам Натальи Петровны, главной целью реформирования, по мнению пациентов, должно стать улучшение лечения, а не экономия бюджетных средств. “Чтобы проверить, стала ли медицинская помощь доступней, дешевле, лучше, по предприятиям, в магазинах, на улицах города мы раздали 2 500 анкет, — рассказывает депутат облсовета. – Ответив на вопросы, винничане потом их возвращали. Должна отметить, что нам вернули “заполненной” только каждую седьмую анкету. Тем не менее, можно подвести итоги опроса, а они оказались довольно любопытными”.

Стоит уточнить, что Н. Солейко интересовалась мнением жителей областного центра, то есть людей, которые имеют доступ к информации и периодически обращаются к врачам. Так вот, анкетирование показало, что с основными принципами медреформы знакомы всего 7% (!) респондентов, совершенно не осведомлены в ней 22%. “Своего семейного врача не знают 53% опрошенных, — продолжает Наталья Петровна. — Остальные знают, но при этом лишь 24% всех респондентов считают его квалификацию достаточной. Что интересно, не довольны квалификацией 37% опрошенных, в том числе треть из них – это люди, которые не знают своего семейного врача. Не видя в лицо специалиста, некоторые винничане относятся к нему предосудительно”.

Кроме того, большинство респондентов указали на недочеты реформы. Так, 81% опрошенных считают, что увеличились очереди под кабинетами, 77% отмечают, что не уменьшилась стоимость обследования, а 67% говорят о том, что усложнилась процедура получение направления на стационарное лечение. В анкете был вопрос и о предпочтениях. Только частной системе охраны здоровья предпочтение отдают лишь 4,4% респондентов, а исключительно государственной – каждый четвертый. Чаще люди совмещают обе системы.

Что же предлагают люди? Ссылаясь на конституционное право, они хотят получать бесплатное медобслуживание, а также назначения недорогих отечественных препаратов, отмены “добровольных благотворительных взносов”, преодоления коррупции, взяточничества и повышения зарплаты медикам. “Пожелания пациентов вполне логичны, если учесть, что 80-90% из них можно смело отнести к категории малообеспеченных”, — отмечает Наталья Солейко.

“У нас от 3 до 15% бюджета стационаров (в среднем 7%) тратятся на лекарства. Поскольку львиная доля средств направляется на оплату коммунальных платежей, зарплату персонала, то остается только надеяться на изменение структуры расходов с пользой для пациентов, — поясняет депутат облсовета. — К сожалению, от медиков, даже руководителей лечебных учреждений и отраслевых управлений, мало что зависит. Распределение финансов осуществляется согласно Бюджетному кодексу и целого ряда постановлений Кабмина. На местном уровне при всем желании невозможно изменить ситуацию”.

Размер ассигнований на содержание больницы зависит от общего фонда коек и количества коек конкретного профиля. Поэтому главврачи всегда были заинтересованы в загруженности и увеличении койкомест. В поликлиниках в расчет берется число посещений за смену. По словам Натальи Петровны, этот принцип сохраняется и сейчас: “Возникает вопрос, интересует ли при этом государство количество здорового населения? И почему не инвестируются средства в сохранение здоровья, профилактику болезней? Это, получается, никому не выгодно. Всем нужны больные”.

Следующий не менее “больной” вопрос – сохранение педиатрии, как отдельного “направления”. “Я абсолютно солидарна с желающими сохранить ее не только на так называемом переходном этапе реформирования, но и в будущем, — продолжает Наталья Петровна. — Дело не только в том, что в общей очереди под кабинетом ребенок имеет больше шансов инфицироваться. Как детский хирург с многолетним стажем, я могу говорить об особенностях детского организма в разных возрастных группах и различных проявлениях болезней, методах лечения и прочем. Мы сейчас берем пример с Европы, где развита семейная медицина, но именно там проблематичность попасть на прием к педиатру считается главным недостатком, не говоря уже о таких узких специалистах, как детский аллерголог, кардиолог”. Она признается, что, будучи в Польше, ее коллеги не скрывали зависти по поводу украинской системы педиатрической службы. “Если наши детские специалисты в любое время суток могут выехать на консультацию в отдаленный район, то в Польше такого нет. А консультацию, к примеру, детского онколога или другого узкого специалиста в Италии, Великобритании, Германии, Польше ждут от 1 до 3 месяцев! Пока для нас это кажется дико, но ведь мы к этому идем”, — говорит Н. Солейко. С сожалением она отмечает, что реформа охраны здоровья в этом направлении делает огромный шаг назад, а отечественная медицина “теряет позиции, достигнутые в последние годы”.

Многие респонденты предлагают изменить систему поступления в медицинский вуз, улучшить “многопрофильную подготовку” семейных врачей, ввести систему оценки работы врача. Квалификация и опыт действительно играют важную составляющую в выздоровлении больного, но кроме безграничной влюбленности в выбранную профессию, у медиков должна быть и иная мотивация для самоотдачи. Наталья Петровна поясняет, что месячные курсы повышения квалификации в пределах Украины обходятся врачу, как минимум, в 2 тысячи гривен. Учиться за границей при средней зарплате в 1 500 грн. могут себе позволить единицы. “Поэтому медики ищут альтернативные возможности для повышения квалификации – работают по совместительству, занимаются фармдилерством, соглашаются на разного рода благодарности от пациентов. Я считаю это недопустимым, но констатирую, как факт”, — отмечает Н. Солейко.

Отдельно она проанализировала, уже без “привязки” к анкетированию, критикуемые респондентами “условия труда врачей” и их отношение к пациентам. “Не хочу выступать в роли адвоката, тем не менее, попытаюсь объяснить причины недовольства людей. Они взаимосвязаны с буднями медиков, — уверяет Наталья Петровна. — Семейные врачи сегодня поставлены в жуткие рамки. Во-первых, нередко вдвоем принимают в одном кабинете. Во-вторых, по нормативу медик должен уделить больному не более 12 минут, а за 3 часа принять 15 пациентов, в последующее 3 часа обслужить 8-10 вызовов на участке. При этом в течение одной рабочей смены ему следует заполнить 25 амбулаторных карточек (минимум 15 минут уходит на заполнение одной), а на диспансерных больных заполнить еще и специальные карточки. Также семейному врачу нужно написать направления в консультативный центр или стационар, оформить карточки больных дневного стационара. Я насчитала 13 журналов, в которые вносятся ведомости о тех, кто посетил врача за день. Могу все перечислить, если есть необходимость… Врач ведет даже журнал регистрации малых предприятий на участке, куда вносит сведения о прохождении их работниками флюорографического обследования. При такой “бумажной” нагрузке сил на пациента остается немного”.

Р.S. Ну и каков диагноз? У большинства винничан он звучит не на латыни, а нецензурно. По мнению же нашей собеседницы, оптимизация не должна “подгоняться” под некие стандарты, реформа ради реформы обречена. А мнение людей нужно учитывать…{jcomments on}