Руководитель департамента социальной и молодежной политики облгосадминистрации Наталья Заболотная резко отличается от своих предшественников, а также других руководителей в ОГА. Во-первых, это женщина (молодая и симпатичная). Во-вторых, человек необычно, как для чиновника такого уровня, прямой и откровенный, с хорошим чувством юмора. А еще очень энергичный. В конце концов, это и не удивительно — а как иначе управлять пятью тысячами подчиненных?

«Нередко в нашей семье есть что кушать только потому, что муж очень хорошо готовит»

— Наталья Михайловна, как для чиновника, вы совсем молодой человек. Как вам удалось пройти столь быстрый карьерный путь? За счет чего вы побеждали старших и, вероятно, не менее опытных конкурентов?

— Не такой уж и быстрый у меня карьерный рост, ведь в государственной службе я работаю с 2002 года. Мой общий стаж на сегодня — 17 лет. Хотя, конечно, многие коллеги имеют не меньший, а то и больший опыт работы. Видимо меня отличает результативность в делах.

К тому же в моей карьере нет перепрыгивания ступеней. Сразу после окончания университета пришла на должность главного специалиста тогда еще управления семьи и молодежи облгосадминистрации, занималась поддержкой молодежного движения, организацией молодежного досуга и сотрудничеством с общественными организациями. Потом я стала начальником отдела по делам молодежи. Были у меня и понижения по службе: во время перманентных слияний/разделений с управлением спорта я снова возвращалась на должность главного специалиста, была заместителем начальника отдела, затем вновь главным специалистом… Но в декретный отпуск ушла начальником отдела. А когда я вернулась к работе, мне предложили должность заместителя руководителя на тот момент уже снова объединенного управления спорта, семьи и молодежи. Мой руководитель представлял спорт.

— Немного странно, по крайней мере, на мой взгляд, выглядят две вещи. Во-первых, то, что спорт упорно пытаются «поженить» на семейной и молодежной политике, ведь это совершенно разные сферы. Во-вторых, что в случае «брака» приоритет отдается спорту, а не семейной и молодежной политике. Это как-то неправильно хотя бы потому, что социальная политика охватывает значительно большее количество граждан (избирателей, в конце концов), чем спорт. Откуда такое пренебрежение?

— Как раз, чтобы не потерять при объединении со спортом достижения в сфере семейной и молодежной политики, я в должности заместителя их активно отстаивала. Ведь практика действительно показывала, что при слиянии со спортом направление семейной и молодежной политики отходило на второй план — спорт традиционно был в приоритете. Но это не пренебрежение к семейной и молодежной политике. Просто спорт популярен, имеет мощные федерации и частных инвесторов, которые его защищают. А в семейной и молодежной политике меньше средств, больше проблем, и они решаются сложно и долго.

Но опять же, видимо, у меня были результаты, потому что, когда создавался департамент социальной и молодежной политики, мне предложили его возглавить.

— Возвращаясь к конкуренции. По объективным причинам мужчинам легче строить карьеру. Вам удалось обойти многих мужчин?

— Наверное, не очень многих:)… Ибо сфера социальной и молодежной политики представлена ​​преимущественно женщинами. Но когда нас дважды объединяли со спортом, то начальниками объединенных управлений всегда были мужчины-спортсмены. Здесь как раз четко прослеживается гендерная проблематика.

— Относительно гендера. Я, конечно, не был в приемных всех руководителей Винничины, но в несколько десятков все-таки заходил. И нигде не видел секретаря-мужчины, кроме вашей приемной. Может он просто сейчас временно кого-то подменяет?

— Это многих удивляет, кто заходит ко мне… Но Руслан — не секретарь. Фактически он выполняет функции моего помощника и является специалистом общего отдела департамента. Так произошло: секретарь в переддекретном отпуске, а Руслан временно работает за двоих. Мы сейчас ищем другого секретаря.

— Наверное, Руслан реже берет больничные, не ходит в декретные отпуска …

— Это так. А еще важен вопрос чисто физической защиты.

— Это шутка?

— Абсолютно нет! В социальной сфере бывает всякое. У меня хватает посетителей нервных, обиженных …

— Еще один, возможно, странный вопрос. Конфеты и печенье на столе для совещаний в вашем кабинете — это дань какой-то моде? Они настоящие, или это такая красивая декорация? Их кто-нибудь реально ест?

— Что значит «настоящие»?!… Пожалуйста, угощайтесь. Во-первых, это снимает какие-то психологические барьеры у работников …

— А не напрягает их?

— Нет. Работники департамента, которые часто у меня бывают, уже не спрашивают разрешения. Остальным и посетителям предлагаю угощаться.

Во-вторых, это «круглый» (на самом деле овальный) стол, за которым мы часто делаем коллективные мозговые штурмы. В такие моменты конфеты очень уместны, ведь глюкоза улучшает работу мозга.

— Наталья Михайловна, если сладости для посетителей и работников вы покупаете за свой счет, что вам на это говорит муж? J.

— Во-первых, мой муж никогда меня не спрашивает, на что я трачу деньги J. Во-вторых, кроме конфет, которые купила я, здесь есть и те, что принесли посетители. Да, посетители бывают разные:).

Мы пытаемся бороться с этими презентами, но люди все равно их иногда приносят. Все они ставятся на этот стол и раскрываются.

— Раз вы уже вспомнили мужа… Откуда вы родом, из какой семьи, где и как учились?

— Родилась я в Виннице. Детство и молодость прошли в одном квартале: 27-й садик, закончила 32-ю школу у родительского дома, потом педуниверситет.

— Отличница?

— Да, школу и факультет «учитель начальных классов  английского языка» закончила с отличием. Не пошла в школу, потому что во время учебы работала в школе и поняла, что моя инициативность и активность будет только раздражать моих коллег. Слава Богу, мне предложили работу в управлении семьи и молодежи, с которым я еще раньше проводила совместные проекты.

Впоследствии я окончила Одесский региональный институт государственного управления при президенте Украины, тоже с отличием, поступила в аспирантуру и закончила ее. Даже написала кандидатскую диссертацию в сфере молодежной политики, вот она, в шкафу лежит. Но я не защитила ее, потому что именно в тот момент мне предложили стать директором департамента; я согласилась, и теперь нет времени на профессиональное занятие научной деятельностью.

Мой отец из обычной сельской семьи Литинского района, инженер по специальности. Работал на винницком подшипниковом заводе. Во времена перестройки для обеспечения семьи ушел в кооператив, потом начал заниматься строительством. Сейчас копает колодцы. Для меня это идеал мужчины, который имеет огромное сердце, острый ум и золотые руки.

— А Григорий Заболотный — бывший председатель облсовета и нардеп — не ваш родственник?

— Нет, мы не родственники. Кстати, этот вопрос мне задают уже много лет …

Мама моя работала в политехе младшим научным сотрудником. У нее зарплата была 85 советских рублей, когда у папы на заводе — 400; это по поводу гендерной политики и оценки научной работы. Затем она перешла в школу, где до сих пор работает учителем — кстати, заслуженный учитель Украины.

У меня есть младшая сестра, она занимается бизнесом, швейным и кондитерским делами.

Сейчас родители живут недалеко от нас. Учитывая мой плотный график, они очень помогают мне с ребенком.

— У вас один ребенок?

— Да, у меня одна дочь — Злата. Я считаю, что она у меня очень вовремя родилась, я стала мамой почти в 32 года — это было взвешенно. Несмотря на свои огромные нагрузки, в плане развития личности я могу многое дать своему ребенку. Злата с 3 лет увлекается художественной гимнастикой, занимается в спортивном клубе «Премьера», для своего возраста имеет большие достижения — дважды чемпионка области в своей возрастной категории. Она закончила первый класс двадцать пятой отдельной начальной школы с углубленным изучением английского языка, несмотря на то, что мы живем в другой стороне Винницы. Я вижу, что это очень хорошая школа, у нас не было ни одного утра, чтобы Злата не хотела в нее идти. Я считаю, что без знания английского языка на хорошее будущее не стоит надеяться. Но пока она вырастет, то, наверное, знание восточных языков будет также необходимо.

— А вы сами владеете английским?

— Конечно, я же по образованию учитель начальных классов по английскому языку. Постоянной разговорной практики у меня нет. Но выезжая за границу, или принимая иностранные делегации, мое знание английского сказывается. Например, во время встречи с румынской делегацией я услышала, что молодая переводчица вследствие недостаточного понимания специфики социальной сферы не полностью передает смысл того, что я говорю. Поэтому я сама на английском объяснила иностранцам важные детали.

— Возвращаемся к вашей семье, наконец — муж.

— Юрий родом из Казатинского района, окончил исторический факультет Винницкого педуниверситета. Он — предприниматель, занимается рекламным бизнесом. В семье настоящим государственным служащим должен быть кто-то один:). О моей работе мы с мужем говорим только тогда, когда мне надо выговориться. Когда я молчу, то лучше меня не спрашивать. Конечно, я убеждена, что моему мужу со мной очень повезло. С другой стороны, понимаю — иметь жену руководителя непросто. Например, нередко в нашей семье есть что кушать только потому, что Юра очень хорошо готовит.

— Сколько в украинской семье должно быть детей?

— Желательно двое, не меньше. То, что у меня есть сестра, мне по жизни очень помогает. Семья дает самое дорогое — людей, с которыми ты можешь откровенно советоваться. По крайней мере, в моей семье это так. Решусь ли я сама на второго ребенка? Вполне возможно, но не уверена.

— Во всем мире наблюдается интересная тенденция: богатые и умные семьи, возможно кроме олигархов и миллиардеров, рожают меньше детей, чем бедные и менее образованные. Тогда, когда государству и обществу была бы полезной противоположная ситуация. Видимо, это характерно и для Винничины? Почему это так?

— Это так. Любые финансовые стимулы, направленные на поддержку непосредственно рождаемости (прямые выгоды, которые семья получает сразу после рождения ребенка) приводят к росту рождаемости среди менее защищенных слоев населения. А это приводит к росту числа социальных сирот — то есть фактических сирот при живых родителях. Что является серьезной проблемой, которая потребует значительных дополнительных расходов из бюджета, то есть из карманов налогоплательщиков.

Вы, наверное, спросите: «А когда же будут рожать более благополучные семьи?» Отвечаю: при стабильности.

У нас во время выборов можно пообещать увеличить помощь при рождении ребенка. Это действительно собирает голоса электората и повышает рождаемость, если обещание выполнят. Но потом за счет дополнительных затрат на неблагополучные семьи (например, на приемные семьи и детские дома семейного типа) общественная польза таких шагов нивелируется. Просто очень много людей используют помощь на детей на собственное существование, а не на развитие и поддержку ребенка.

— Вы сова или жаворонок?

— Я люблю ложиться поздно. Но поскольку ребенку на 8:30 в школу, встаю в 6:45. На собственную внешность я трачу очень мало времени — спасибо маме, папе и природе. Но есть жесткие правила, которые я соблюдаю. Например: вещи, в которых я собираюсь завтра идти на работу, должны быть подготовлены сегодня вечером.

— Вы водитель? Вас муж возит? Имеете служебную машину?

— Вообще меня возит водитель. В семье у нас одна машина. Водить машину я умею, права имею. Но сама за рулем не езжу. Хотя бы потому, что нередко прямо в машине на дороге приходится решать очень неприятные рабочие насущные проблемы по телефону; а это, разумеется, сильно отвлекает внимание и создает аварийные ситуации. Поэтому в целом водители у руководителей — это не просто комфорт, это безопасность на дороге.

Я могу ездить и общественным транспортом, но мне часто приходится бывать в разных местах, поэтому без служебной машины я просто бы не успевала.

— Наталья Михайловна, сколько у вас на Винничине подчиненных? Непосредственно подчиненных или косвенно…

— Около пяти тысяч.

— А сколько людей здесь, в департаменте?

— Вместе со мной 65.

— И как вы думаете, они вас оценивают, как жесткого руководителя?

— Это лучше у них спросить:)… Я сама себя жестким руководителем не считаю, в контексте того, что я не самодур. Но я очень требовательна как к себе, так и к своим работникам, и справедлива. Пусть кто-то попытается возразить:)…

— А сколько винничан обслуживают пять тысяч ваших коллег?

— Когда меня спрашивают, чем занимается департамент социальной и молодежной политики, я отвечаю: «Всем». Проще, наверное, сказать, чем мы не занимаемся. Все жители области прямо или косвенно являются получателями социальных услуг. Социальные службы сопровождают человека от рождения до смерти. Начинаем с пакета малыша и помощи при рождении ребенка, потом ежемесячная помощь до 3 лет. Если мать — одиночка, или семья малообеспеченная, то семья получает помощь и дальше… Различных пособий, льгот, субсидий в Украине очень много.

— Ну да, и где же на нас всех набрать налогоплательщиков? Винницкая область зарабатывает на свои социальные расходы, или наш регион дотационный?

— По состоянию на сейчас Винницкая область не является дотационной. Напротив, в последние годы у нас растет экономика, открываются новые промышленные мощности, мощно добавляет сельское хозяйство. А это позволяет увеличить финансирование отрасли. Ведь за последние годы появились новые категории дополнительных получателей социальной помощи и услуг: участники АТО и семьи погибших героев, внутренне перемещенные лица. Бюджет Винницкой области сегодня позволяет нам увеличивать расходы на социальную сферу.

— Сколько учреждений и заведений Винницкой области находятся в вашем прямом или опосредованном подчинении?

— В прямом подчинении 18 областных организаций и учреждений. В опосредованном 33 управления социальной защиты райгосадминистраций и городов областного значения, а еще 33 территориальных центра социального обслуживания и услуг, в которых 27 стационарных отделений (это дома гериатрического профиля в миниформате) …

— То есть, около сотни прямо или косвенно подчиненных вам руководителей по всей области назначаются областными, районными и городскими советами. И они от вас не так-то и сильно зависят. Чисто теоретически — это большое поле для различных конфликтов.

— Так и есть… Конечно, мне, с одной стороны, было бы проще, если бы я имела прямое влияние на назначение и увольнение руководителей. Но с другой стороны действующая система позволяет реализовать принцип сдерживаний и противовесов. Когда руководители назначаются на местах, учитывается их авторитет, опыт. Сидя в кабинете в Виннице, знать всех людей в районах невозможно. Поэтому идеальной системы нет, нужно находить баланс. Сегодня нам это удается разными путями. Иногда с надрывом в голосе довожу кому-то необходимость выполнения его обязанностей. А кто-то сам с удовольствием поддерживает все наши инициативы и стремления. Но всегда нужен системный контроль с нашей стороны.

Хочу похвастаться проведением видеоселекторных областных совещаний, которые проходят за этим же столом с помощью видеосвязи. Не нужно людям из районов постоянно ездить в Винницу, тратить средства. Руководителям на местах удобно привлекать своих профильных специалистов, ведь все направления работы в совершенстве знать никто не может. К тому же на такие совещания мы приглашаем профильных заместителей председателей райгосадминистраций или городских глав, чтобы они были в курсе, как их район или город выглядит на фоне остальных. И районам так удобнее свои вопросы и проблемы поднимать, на что мы можем оперативно отреагировать.

Я не могу сказать, что все на 100% мной довольны, но за 3 года в департаменте нам удалось выработать функционирующую систему. Все знают, что нужно работать — «профилонить» не удастся.

— Поскольку я ленивый, то не хотел бы быть вашим подчиненным…  А кому, кроме облгосадминистрации и областного совета, вы подчиняетесь в Киеве?

— Наш департамент подчиняется министерству социальной политики, министерству молодежи и спорта, министерству временно оккупированных территорий и вновь образованному министерству ветеранов в части реализации политики и оказания помощи участникам АТО.

— Нужно ли столько министерств? Разве это не могут быть отделы одного министерства?

— Вряд ли это можно собрать в одно министерство. Есть разные мнения относительно министерства ветеранов, и они абсолютно противоположные, увидим со временем. В Винницкой области 17 тысяч участников АТО, вероятно отдельное министерство могло бы лучше защищать их права.

— А какими социальными услугами или выплатами вам лично когда-нибудь в жизни приходилось пользоваться?

— Во-первых, как мама, я получала помощь при беременности и родах. Затем я получала 760 гривен в месяц пособия на ребенка до трех лет и 130 гривен декретных… Ужасные времена, хочу сказать. Для женщины, которая всегда работала, начиная со студенческих лет, конечно, это было мало. Я настолько привыкла к самостоятельности, что иногда просто забывала сказать мужу, что мне не хватает средств. Поэтому я хорошо знаю, что эта помощь недостаточна. С другой стороны, если семья взвешенно подошла к рождению ребенка, они не рассчитывают на государственную помощь.

— Все в жизни, и соцзащита тоже упирается в деньги. Существует одна философская мысль: «Средств никогда и никому не бывает достаточно». Есть другая: «У каждого ровно столько денег, сколько ему нужно». Мне кажется, или они на самом деле отрицают друг друга? Какую из них вы считаете более правильной?

— На философские вопросы можно говорить очень долго. Каждый из этих тезисов по-своему правильный, но в зависимости от обстоятельств и человека. Скажу, что для меня средства являются не самоцелью, а ресурсом. Видимо поэтому их всегда не хватает J.

— А почему тогда нельзя раздать нам столько денег, чтобы всем, наконец, хватило?

— Это напоминает наши предвыборные обещания: в 3 раза увеличить пенсии и зарплаты, не имея под этим никакого экономического основания. Такие действия тут же приводят к инфляции, а то и гиперинфляции, которую Украина уже проходила в девяностых годах; и в итоге население и государство становятся еще беднее, чем были.

К тому же, если провести определенный эксперимент и раздать достаточно большой группе бедных людей большие деньги, то через некоторое время значительное количество этих людей снова будет без средств. И наоборот, даже с бедной среды выходят люди, которые хорошо зарабатывают и имеют средства.

Поэтому невозможно достичь некой идеальной справедливости, чтобы все жили одинаково.

— На что больше всего не хватает денег соцзащите Винничины?

— На социальную инфраструктуру, в том числе на современные заведения. Все наши интернаты преимущественно еще советского типа — очень крупные, расположены в отдаленных местах. Чтобы их привести в порядок, нужны очень большие средства.

Но есть опыт Румынии. Когда они вошли в ЕС, у них появились средства, они начали ремонтировать огромные заведения. Но убедились, что в них трудно создать комфортные условия, и сложно их содержать. Сегодня они идут в направлении малокомплектных учреждений, оказывающих качественные и дешевые услуги.

В Украине тоже правительство начало выделять средства на строительство малых групповых домиков; там должно быть не более 12 пациентов в каждом.

А еще за границей есть дома поддерживаемого проживания — там живут люди с инвалидностью, которым социальные работники помогают интегрироваться в социум. Нам тоже такие нужны.

— А на что больше всего не хватает денег департаменту соцполитики облгосадминистрации?

— За эти 3 года нам удалось кардинально изменить оснащение департамента. У нас в каждом кабинете есть многофункциональные устройства, у нас есть принтеры третьего формата, мультимедийная техника. Но техника постепенно выходит из строя — хотелось бы сделать обновление. Не все нам удалось заменить благодаря проекту, который мы выиграли в международном турецком фонде; благодаря ему мы смогли сделать ремонт и переехать в «Книжку». Не хватает нам нескольких машин, чтобы мы могли ездить по районам. Ведь мы проводим различные мероприятия по всей области, иногда одновременно; а аренда машин стоит дороже содержания собственных. У нас есть два комплекта звукоусиления, но нужны еще несколько. Хорошо, что мы создали общественный центр «Квадрат», в котором есть сцена для молодежных мероприятий, зал, студии записи и тому подобное.

— А на что не хватает денег Наталье Михайловне Заболотной?

— Мне, как физическому лицу, средств достаточно. Хотя все это относительно. Больше денег — более дорогие вещи. Меньше — дешевле. Тем более что не всегда то, что дороже, лучше того, что дешевле…

Но у меня ребенок занимается художественной гимнастикой. Представим, что меня спросили: «Подскажи идею, что можно построить в Виннице? Мы дадим тебе средства». Я бы тогда построила спортивный центр для художественной гимнастики, которого, кстати, нет вообще в Украине. У нас даже в зале украинской федерации потолок высотой 8 метров, а должно быть 14 м — для того, чтобы свободно подбрасывать вверх обруч, мяч, ленту и другие предметы. А в Виннице вообще отдельного специализированного зала нет. Поэтому, если бы у меня была такая возможность, я бы с удовольствием построила центр художественной гимнастики.

— Продолжаем тему денег и их рационального использования. Не приведут ли наличные субсидии к росту коммунальных долгов? У меня есть несколько знакомых, которые деньги получили, но потратили их не на коммунальные платежи, а на другие цели.

— В целом — Украине нужно воспитать ответственного потребителя. Но если ваши знакомые так и не заплатят за коммунальные услуги, они в дальнейшем не будут получать субсидии. И если такой человек долг все-таки погасит, то в дальнейшем будет получать субсидии в безналичной форме. Поэтому это не должно привести к росту коммунальных долгов.

Другое дело, что у нас и состоятельные люди порой не платят по несколько месяцев за коммунальные услуги только потому, что им лень.

Главный же плюс монетизации — наличной или безналичной — невозможность коррупции. Теперь поставщики не могут манипулировать ресурсами, потребленными населением и предприятиями за счет большой разницы между тарифами для них. Поскольку тарифы для населения меньше, промышленные пользователи ранее пытались получить ресурсы, которые списывались на население. Конечно, это было возможно только при коррупционной заинтересованности поставщиков.

— Требования к профессиональной подготовке специалистов постоянно растут. В отличие от их зарплат. Какова ситуация с кадрами в соцзащите вообще в области?

— Печальная, особенно в районах L. Там еще меньшие зарплаты, чем у нас, и просто мало рабочей силы. Молодежь уезжает или в областной центр, или в Киев, или за границу.

Но в департаменте вакансий нет. Мы все время ищем людей, активно стажируем молодежь. Придумываем, как привлечь к государственной малооплачиваемой работе наиболее талантливую молодежь. За последние годы зарплата у нас значительно выросла, но и жизнь стремительно подорожала.

А еще есть огромный разрыв между теми, кого готовит образование, и теми, в ком нуждается рынок труда. Обычно к нам приходят выпускники с теоретическими знаниями, а потом на практике мы должны их научить работать. Хотя в любой сфере на работе нужны сразу специалисты.

— Наталья Михайловна, какими общественно полезными делами вы занимаетесь кроме работы?

— Есть несколько известных волонтеров, которые регулярно ездят на восток на «ноль» (передовые позиции на фронте) и помогают нашим военным на Донбассе, поэтому я с удовольствием их поддерживаю. Много разных благотворительных проектов, например, по поддержке детей с инвалидностью, или творческие конкурсы и фестивали. Я это очень люблю, потому что сама профессионально занималась танцами. К сожалению, я не успеваю побывать на всех акциях, которые поддерживаю, потому что нет времени. Например, надо с дочкой делать домашние задания.

— Говорят, кроме педагогического образования для обучения детей нужно иметь врожденный талант. У вас он есть?

— Наверное. Я убеждена, что я была бы очень хорошим учителем. В свое время я представляла свой университет на всеукраинских олимпиадах по педагогическому мастерству и занимала призовые места. И делая задачи с ребенком, я благодарю судьбу за то, что у меня есть педагогическое образование.

— Вы занимаетесь спортом?

— Нет времени. Хотя пообещала дочери, что мы начнем с ней бегать.

— У вас есть хобби? Какую слушаете музыку?

— Слушаю разную музыку. Не люблю русскую попсу, она для меня примитивна. Люблю современную украинскую музыку, которую слушаю преимущественно в машине по радио.

Люблю почитать на отдыхе. Или что-то очень легкое. Или что-то такое, что позволяет переоценить то, чем ты занимаешься, и повлиять на дальнейшее развитие. Сейчас читаю Айн Рэнд «Атлант расправил плечи».

— Последний вопрос. В вашем рабочем кабинете просто роскошные подоконники, с точки зрения любителя вазонов. И в них множество орхидей и других растений. Это ваше хобби?

— Я очень люблю живые цветы, за которыми нужен профессиональный уход, на что у меня нет времени. Но в департаменте есть девушки, которые это очень любят, хорошо умеют и знают — это они за ними ухаживают. А дома у меня вазонов нет:)…

Владимир ДАНИЛЬЧУК

---

Подпишитесь на новости

---