Лидер винницких геев бежал во Францию, не выдержав избиений, шантажа и свиста пули возле уха

Теперь Андрей С., возглавлявший ЛГБТ-сообщество, ждет ответа от властей Франции на просьбу предоставить ему политубежище

Второй винницкий правозащитник за последние два года попросил убежище во Франции. В июне прошлого года «РЕАЛ» публиковал «Откровения инкогнито» — интервью с одним из лидеров местного сообщества лесбиянок, геев, бисексуалов и трансгендеровв (ЛГБТ). На условиях анонимности Андрей С. тогда рассказал, как некоторые правоохранители регистрируются на гей-форумах, договариваются о встречах, а потом шантажируют винничан «нетрадиционной ориентации» разглашением информации. Это были «цветочки». Последние события вынудили 32-летнего парня срочно покинуть Украину…

«РЕАЛ» нашел возможность связаться с Андреем С. с помощью одной из социальных сетей, чтобы опять же на условиях анонимности выяснить, что конкретно вынудило его податься в бега.

— В первую очередь, желание сохранить свою жизнь. Кто знает, возможно, когда-то я еще буду полезен украинскому сообществу. А в целом, события, которые происходили в Виннице в последние годы, полностью подпадают под положения Женевской Конвенции, гарантирующей политическое убежище с целью сохранения жизни. Последний случай заставил меня покинуть Украину.

— Год назад вы говорили о шантаже со стороны милиции. Но шантаж как таковой не угрожает жизни, скорее репутации…

— За этот год многое изменилось. Помимо шантажа участились случаи нападения, а совсем недавно в меня стреляли. Примерно в 21 час 6 июля этого года я стоял на балконе своей квартиры в Виннице. Услышал звук удара чего-то о стекло. Как любой человек, мгновенно среагировал, стал искать причину, и увидел, что балконный стеклопакет пробит. Отверстие, как от пули, выпущенной из пистолета… Позже выяснил, что стреляли предположительно из травматического оружия. Первым делом я позвонил на линию «102», сообщил дежурному диспетчеру о случившемся, пояснив, что чудом остался жив. На это сотрудник милиции посоветовал мне «ничего не трогать на месте преступления» и дождаться наряда милиции, который уже выезжает.

У меня спросили адрес и данные. Когда я ответил, оператор сообщил, что «нет свободной оперативной группы». Более того, мол, я могу никого не ждать, так как никто не приедет, и положил трубку… После этого я пытался еще три раза вызвать к себе домой наряд милиции и каждый раз получал отказ.

На следующий день я пришел во 2-й отдел городской милиции и написал заявление о преступлении, в котором указал, что у меня накануне отказались принять заявление, ссылаясь на то, что в данном происшествии нет состава преступления, поскольку заявитель жив, а стрелявших милиции не установить, так как я их не видел. Получается, что если в меня попадут, ранят, к примеру, но при этом я буду видеть стрелявших, смогу опознать их лица, тогда заявление можно принимать. Не знаю, насколько я утрирую обстоятельства, но лично у меня сложилось такое мнение. Чтобы не допускать такой ситуации, я решил покинуть Украину. Добавлю, что еще в июле по указанию представителя Гей-Форума в Винницкой области и правозащитника Андрея Федосова сотрудники общественной организации «ЮЗЭР» приезжали ко мне, изучали факты. Вопрос о том, что мне правильней срочно покинуть страну обсуждался с ныне покойным Дмитрием Гройсманом.

— После прошлогодней публикации интервью с вами, обстоятельствами шантажа заинтересовались в отделе внутренней безопасности МВД. Обращались ли вы в правоохранительные органы с заявлениями на действия тех, кто вас преследовал? Если нет, то почему?

— По фактам нападения на меня в 2011-м и 2012 годах я письменно обращался в милицию, как и в нынешнем году. Как только в заявлении видели мою фамилию, отказывали в возбуждении уголовного дела, ссылаясь на то, что нет состава преступления. Даже несмотря на то, что после некоторых нападений меня госпитализировали в Пироговскую больницу. Ни одно из моих обращений не принесло результата.

Более того, милиция отказывалась рассматривать заявления моей матери, в которых она сообщала о фактах угроз на мобильный и домашний номера телефона. Угрозы были постоянными. Маме рекомендовали «успокоить» своего сына, то есть меня — чтобы я «не разводил в Виннице гомо-пропаганду», закрыл «богодельню для пидаров». Учтите, я пишу достаточно корректно, в оригинале высказывания были нецензурными. Собеседник угрожал, что если мама меня не успокоит, то они сами заставят меня замолчать.

В мае 2012-го вечером меня остановила милиция. Без каких-либо оснований обыскали и отвезли в райотдел. Там без протокола продержали почти сутки. Поэтому мой отказ сотрудничать с МВД очевиден. Сегодня я им помогу улучшить свою статистику, они ведь борются с коррупцией, а завтра мой труп найдут под киевским мостом. Извините, но такая перспектива сотрудничества меня не радует. К тому же, не стоит забывать, сколько в Украине людей, если не погибли, то подвергались в отделениях милиции пыткам. Все эти годы за моей ситуацией следил Андрей Федосов.

— Проводили ли собственное расследование, которое позволяет связывать нападения не с молодежными группировками, а с "органами"?

— Скажу так, когда меня избивали, эти люди были не в форме. А те, кто носит форму, позже не находили состава преступления, поскольку «никто не пострадал».

— Как давно уехали из Украины, когда подали документы в миграционную службу Франции, когда ожидается ответ? И что является в данном случае основанием для предоставления статуса беженца?

— Украину я покинул в середине августа. Сейчас готовлю пакет документов в миграционную службу Франции OFPRA. В моем случае угроза жизни, постоянные факты преследования и избиения являются основанием для получения политического убежища. Согласно законодательству Франции, я, как гражданин Украины, ответ получу через три месяца.

Комментарий

Андрей Федосов, представитель Гей-Форума в Винницкой области, правозащитник, первый винничанин, получивший убежище во Франции.

За последнее время 6 известных ЛГБТ-активистов выехали за рубеж и получили политическое убежище. Четверо – в США, по одному — в Королевстве Нидерландов и Франции. Данная тенденция свидетельствует, что Украина является гомофобной страной, а власти и непосредственно силовые структуры не обеспечивают равную защиту гражданам, что влечет за собой нарушение прав человека и угрозу жизни. Аналогичная ситуация сложилась в целом с правозащитниками и активистами в сфере прав человека, независимо от региона. К сожалению, я уверен, что в последующие годы количество беженцев из Украины будет увеличиваться, что указывает на возврат к авторитарному правлению.

Из винничан пока только один я получил политическое убежище. Андрей С., вероятно, будет вторым. Он правильно сделал, отказавшись от сотрудничества с МВД, так как в Украине не существует программы защиты свидетелей.

Вы понимаете, проблема не в том, что ЛГБТ-активист просит политубежище. В Украине, да и в Виннице, известна масса случаев, когда человеку грозит опасность со стороны режима и системы, и единственный способ спастись — это бежать из Украины, как бежали люди в 30-х годах. Я вынужден констатировать, что у нас уже существует украинская версия «Гулага», хотя его многие пока не замечают. Проанализируйте, сколько вы слышали и читали о том, как человека без вины посадили, как активиста избили… Таких случаев очень много, но мы заняты собой и своими проблемами и всеми нами движет страх и мысль «главное, чтобы со мной такого не произошло». Это очень печально, но, к сожалению, вряд ли что-то изменится.

От редакции:

Мы, как убежденные христиане, неприемлем гомосексуализм и попытки «выравнивания» прав на этой почве. Но точно так же мы неприемлем и осуждаем любое насилие и преследование людей, ведь это тоже грех.