ПЛОТНИКОВ АНАТОЛИЙ

ВРОДЕ БЫ РЕШИВШИЙ ЗАДАЧУ ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ АНАТОЛИЙ ПЛОТНИКОВ: “ВЕРНУСЬ ЛИ В ВИННИЦУ? СДЕЛАЙТЕ МНЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ, ОТ КОТОРОГО НЕВОЗМОЖНО ОТКАЗАТЬСЯ”

Когда человеку «светит» миллион долларов, он моментально становится популярным. Профессор Восточно-украинского национального университета имени Даля Анатолий Плотников, три десятилетия проработавший в Виннице, может оказаться обладателем этой суммы, если научное сообщество не найдет ошибки в его варианте решения одной из семи «задач тысячелетия». В отличие от российского математика Григория Перельмана, отказавшегося от поощрения за доказательство гипотезы Пуанкаре, наш ученый подобных заявлений не делал и не собирается.

Как «РЕАЛ» сообщал в прошлом номере, международный научный журнал Journal of Computer Science опубликовал вариант решения математической задачи P vs NP, предложенный украинским ученым. Это означает, что редсовет издания предварительную проверку провел. Теперь очередь за коллегами из разных стран. Если в течение полугода никто из ученых не сможет опровергнуть решения, математический институт Клэя (США) обязан будет выполнить свое обещание, и «выписать» премию, учрежденную одним из меценатов. «РЕАЛ» в связи со всей этой историей связался с героем и взял интервью для своих читателей.

— Анатолий Дмитриевич, предложенное вами решение одной из задач тысячелетия моментально привлекло к вам внимание прессы. «Бремя» знаменитости пока не тяготит?

— Нет. Я пользуюсь случаем, чтобы привлечь внимание общества к нуждам образования и науки. Возможно, люди зададутся вопросом: почему далёкая страна, имею в виду США, беспокоится о развитии науки, поощряет своих и не своих ученых, а наша Родина – нет? Надеюсь, что-то изменится в результате этого.

— Думаете, государство вспомнит об ученых?.. Сомневаюсь… Расскажите лучше, как увлеклись вычислительной техникой?

— В студенческие годы. Я окончил Харьковский политехнический институт по специальности «Счетно-решающие приборы и устройства». Так называлась тогда специальность, связанная с вычислительной техникой. Это было новым, модным и очень перспективным направлением.

Потом работал инженером, старшим инженером Северодонецкого НИИУВМ, где проектировал логику компьютера. Это был один из двух на всю страну институтов, специализировавшихся на разработках в области вычислительной техники. Было интересно работать на пике научного прогресса. После двух лет работы инженером я почувствовал, что ничего нового на такой работе я не получу. Понимал, что топчусь на месте…

В результате я поступил в аспирантуру, имея хорошее представление о нуждах вычислительной техники.

Между прочим, в Северодонецк я поехал, не думая заниматься там наукой. Меня оставляли работать на кафедре в институте, но на то, чтобы получить собственное жильё в таком крупном городе, как Харьков, перспективы у меня были более чем туманные. Кроме того, возможности участвовать в разработке средств вычислительной техники в Северодонецке гораздо большие, нежели в учебном заведении. Абсолютно не жалею о выборе. Через два года я обладал значительно большими знаниями в своей области, чем мои сокурсники, которые остались на кафедре.

— Моим коллегам вы говорили, что проигрывать в разработке вычислительной техники советские ученые стали еще в середине 1960-х, когда государство сделало ставку на «технический шпионаж» в США. Полстолетия назад у наших ученых был шанс обойти американцев? Если да, то за счет чего?

— Обойти или не отстать… Выбрав же курс на копирование чужой вычислительной техники на нашей, не очень передовой элементной базе, мы тем самым обрекли себя на отставание. А обойти или не отстать мы могли за счет своих идей. В этом-то у нас никогда недостатка не было.

— Около 30 лет вы работали в Виннице. Как оказались в нашем политехническом институте?

— Меня пригласил бывший ректор института Иван Васильевич Кузьмин. Институт только создавался, открывались интересные перспективы. Кстати, именно ректор был первым моим оппонентом на защите кандидатской диссертации.

— Живописцы говорят: «Голодный художник не может быть хорошим художником». На ученых эта аксиома распространяется?

— Наверное, это утверждение верно для всех. Ещё Герберт Уэллс писал, что человек только тогда может заниматься наукой, если ему не приходится думать о хлебе насущном и о крыше над головой.

— Если я не ошибаюсь, то большую часть решения задачи, сделавшего вас нынче знаменитым, вы выполнили в Виннице. Почему уехали из города, оставили вуз, который, вероятно, стал родным? Причина в межличностных отношениях с руководством технического университета, условиях труда, перспективах, семье или в чем-то другом?..

— Давайте обойдемся без громких фраз. Может, я и стал чуточку известным, но никак не знаменитым… Уехал потому, что не было перспектив работать в институте. Это одна из причин… Я не работаю в Виннице с 1998 года. Раньше, как и в большинстве вузов страны, кадры и студенты там были на уровне. Как сейчас – не знаю.

— Насколько я понимаю, в Луганске вам обещали гораздо больше, чем дали. Хотя бы судя по тому, что профессор с вашими знаниями и опытом живет в общежитии… Или для вас главное – это возможность работать, концентрироваться на достижении поставленной цели?

— Уточню, никаких обещаний, кроме возможности работать в государственном вузе, мне не давали. Передо мной поставили единственное условие – поднять науку на кафедре.

— Если вас не затруднит, расскажите «чайникам» в очередной раз суть решения задачи. И поясните, за что конкретно Институт Клэя готов заплатить миллион долларов? То есть, какова практическая выгода для американцев, всего мира или определенных компаний от вашей работы? Американцы ведь зря деньгами не сорят, и все это понимают…

— Среди всех задач, решаемых на компьютере, ученые выделили те из них, которые имеют полиномиальную длину решения от размерности задачи и, главное, время верификации (проверки) такого решения также есть полиномиальная функция от длины входа (задачи). Такие задачи образуют класс NP. Среди них имеются задачи, которые решаются быстро (за полиномиальное время от размерности задачи). Они образуют класс P.

Среди задач класса NP имеются важные задачи для практического использования. Однако, для них неизвестны быстрые алгоритмы решения. Поэтому возникла проблема «P versus NP» (P против NP), которая является одной из 7 задач миллениума. Смысл этой проблемы – в поиске ответа на вопрос: можно ли все задачи класса NP решать эффективно?

Я выделил класс задач UF, у которых промежуточные результаты вычислений могут быть проверены за полиномиальное время от размерности задачи. Ясно, что класс P входит в класс UF, но класс UF не совпадаем (он меньше) класса NP. Отсюда следует, что P не равно NP, то есть не для всех задач из NP можно найти быстрый алгоритм решения.

Но это не значит, что «всё пропало». Есть неудачные постановки задач. Например, имеются иррациональные уравнения (т.е. требующие извлекать корни в своем задании). Это можно рассматривать как неудачную постановку задачи. Имеются способы свести такие уравнения к обычным алгебраическим уравнениям, среди решения которых находятся решения исходного уравнения. Надеюсь, те, кому интересно, поняли то, что я сейчас сказал. Проще пояснить тяжело.

Практическая же выгода от решения проблемы «P vs NP» состоит в том, что не будет тратиться время на поиск решения задач в неудачной постановке, а будут разрабатываться методы, чтобы получить нужное решение обходным путем. А в американском математическом институте Клэя хорошо понимают важность развития науки для государства, чего, к сожалению, не наблюдается в нашей стране.

— Вы считаете, что сейчас серьезно наукой занимается лишь старшее поколение, а у талантливой молодежи есть будущее лишь за рубежом. Украине они не нужны – ни наука, ни таланты… В таком случае, может нам стоит отказаться от подготовки аспирантов? Есть ли реалистический выход из ситуации? Может стоит создать UF-класс ученых (промежуточно умных)?

— Если отказаться от подготовки аспирантов, то нужно закрывать и вузы. Кто тогда будет в будущем учить студентов? В таком случае страна превратится в один большой хутор, в котором не надо будет готовить никаких специалистов. Выход же один: пока еще есть старые подготовленные кадры, необходимо создать условия для студентов и преподавателей, а также для академических работников, чтобы готовить себе смену, развивать новые передовые технологии. Эта работа не такая быстрая как подготовка к Евро-2012, но более полезная.

— Лично вам предлагали работу за рубежом?

— Предлагали раньше. Незнание языков и малые дети не позволили в свое время выехать. Сейчас дети выросли, но считаю, что уже поздно менять уклад жизни. Но, уверен, что мы обязаны найти рычаги, мотивацию, чтобы удержать в Украине способную молодежь.

— Последний раз в Винницу приезжали летом, гостили у детей. В каком случае могли бы вернуться в местный вуз? Или в Луганске лучше работается?

— Как говорил герой одного знаменитого фильма: «Сделайте предложение, от которого невозможно отказаться».

— Кстати, есть ли у вас в Виннице любимый уголок? Когда бываете тут, на рыбалку ездите?

— Город уютный, спокойный, даже не знаю, какой «уголок» выделить. А на рыбалку ходил. Как правило, к озеру возле усадьбы Пирогова.

— Чем еще увлекаетесь в свободное от науки время?

— Уже упомянутой рыбалкой.

— Научная работа стала причиной разрыва с супругой. Не жалеете об этом?

— Наверное, что случилось, то это закономерно.

— С Перельманом из Питера вы незнакомы. Может быть, знаете, многие ли украинские ученые сегодня работают над решением 6 (или уже 5?) оставшихся «нерешенных» задач?

— Увы, не знаю. В публикациях таких сведений не находил…{jcomments on}