Начальник экоинспекции Винничины Юрий Дубовой заявил, что инспекция на грани развала

«Из-за отсутствия топлива мы перевели наши автомобили на воздух и честное слово»

За несколько лет существования госэкоинспекции в области журналисты еще не слышали столь откровенной пресс-конференции ее начальника. Вероятно, этому способствовал свободный дух Майдана, и одновременно абсолютная неуверенность в завтрашнем дне. Как и ранее, Юрий Дубовой, конечно, принес с собой пресс-релиз с показателями и сводками, но на этот раз так и не прочел из него ни одной цифры. Отчего часовой разговор с журналистами получился более содержательным и доступным для простых граждан, чем обычно.

На момент разговора Дубовой еще не знал, коснется ли его службы 10-процентное сокращение, и останется ли он начальником в дальнейшем (как раз только что назначенный руководитель госэкоинспекции Украины Михаил Казимир вникает в положение дел). Но Юрий Дубовой категорически заявил, что состав экоинспекторов сокращать попросту некуда – на всю область их всего 32. Из них 4 ведут бюрократическую работу по четырем направлениям (биоресурсы, атмосфера, водные ресурсы, охрана земель и обращения с отходами).

«Очень много отчетов, протоколов и бумаг, переписка с нарушителями, исполнительной службой, прокуратурой и т. д. – Поведал Ю. Дубовой. — В итоге остается 28 полевых инспекторов, которые из Винницы выезжают по всей области… Где берем деньги на топливо? Мы перевели наши автомобили на воздух и честное слово JL. Рейсовые автобусы в большинстве случаев нас не устраивают». Уже после пресс-конференции «РЕАЛ» таки добился от Юрия Дубового, признания, что казенного финансирования на топливо нет абсолютно. За чей счет тогда заправляются машины, разъезжающие по бесконечным командировкам, начальник так и не сознался. На ум приходит только одно логическое объяснение – инспекцию спонсируют сами нарушители, типа: мы вам недосчитаем часть убытков, а вы нам заправите бак. И обвинять их за это язык не поворачивается. Иначе экоинспекция фактически прекратит свою деятельность.

А ездить приходится очень много. Например, по существующему порядку удаления деревьев и кустов в населенных пунктах ни одно крупное растение не может быть срезано без осмотра и личной санкции экоинспектора. На Винничине одних только сельсоветов около 700, а населенных пунктов более тысячи. Если когда-то где-то кто-то срезал самовольно дерево, а его сдали соседи, то самовольщик заплатил крупный штраф и компенсацию убытка. С тех пор в этом селе едва ли не на каждый срезаемый куст вызывают экоинспектора – никто не хочет платить штраф.

«Надо в Чечельницком районе срезать старое или мешающее дерево – ждут, пока через неделю за 180 км приедет инспектор из Винницы для того, чтобы это разрешить. – Объясняет Юрий Дубовой. — Очень много времени тратится на эти объезды, оформление актов обследования и прочих документов, которые сельсоветы могли бы сделать сами. Потому мы уже давно инициируем изменения в законодательстве, чтобы отдать эти полномочия на места. А наших инспекторов стоит привлекать только к вырубкам в парковых зонах, заповедном фонде или когда речь идет о ценных видах деревьев. Потому что при сегодняшнем положении дел инспектор из-за ерунды тратит целый рабочий день и должен за какие-то деньги туда-сюда проехать».

Юридических казусов, мешающих работе экоинспекции, более чем достаточно. Например, если инспектор сам выявил нарушение, он не имеет права его ни проверить, ни зафиксировать. По закону экоинспекция реагирует только на заявления граждан; и то, после разрешения из Киева, на получение которого уходит еще неделя ожидания. О какой оперативности в таких условиях может идти речь? Самостоятельно инспектор может включить выявленное нарушение только в плановую проверку, составляемую на несколько месяцев вперед.

Юрий Дубовой вспомнил пример из практики, о котором ранее писал «РЕАЛ». По ночам на Бугу в Виннице (берег на Пятничанах) в нерест браконьеры вылавливают раков. Но все обращения граждан по этому поводу анонимны, что подтверждает «РЕАЛ». Значит, экоинспекция не имеет никакой возможности отреагировать. А если бы и было подписанное заявление, разрешение на проверку изложенных нарушений надо запрашивать в Киеве. Дубовой полагает, что такие вопросы должны решаться хотя бы на областном уровне.

За годы существования экоинспекции в Украине так и не решен вопрос по осуществлению контроля за недрами. В соответствующем кодексе сказано, что это функция экоинспекции «в пределах своих полномочий». Но нигде не выписаны эти самые полномочия и их пределы. Мало того, сегодня все проверки проводятся согласно с унифицированными актами. Это раньше в свободной форме инспектор мог описать любое нарушение. Сейчас же он заполняет что-то типа теста, в котором изначально присутствуют все возможные вопросы по воде, воздуху, флоре и фауне, но нет ни одной графы о недропользовании. А самостоятельно что-либо дописать в акт инспектор не имеет ни права, ни физической возможности. Последствия данной «непонятки» становятся понятны в суде. «Когда мы после проверки, — объясняет Юрий Дубовой, — все-таки насчитываем убытки за незаконное использование недр, что мы, в общем, обязаны делать по закону, нарушитель или судья спрашивает нас, имеем ли мы право контролировать именно эту сферу? На основании чего мы насчитали убытки, если это не наша парафия? В итоге нарушители не оплачивают нанесенные ими убытки. Сейчас эта тема становится особо актуальной, поскольку тарифы за пользование недрами поднялись в 2 раза. На Винничине в первую очередь это касается добычи песка, глины для кирпичных заводов и т. д. Тут надо либо дать нам полноценный контроль за недропользованием, либо избавить нас от обязанности рассчитывать никому не нужные убытки».

Например, в 2013-м экоинспекция области выставила нарушителям 74 претензии на 44,7 миллиона гривен убытков. Астрономичность и бессмысленность суммы становится более заметной, если учесть, что за весь прошлый год экоинспекция взыскала с нарушителей около восьмисот тысяч гривен убытков, насчитанных, в том числе, и за предыдущие годы. Например, прокуратура обязала экоинспекцию рассчитать убытки Могилев-Подольского водоканала – получилось 36 миллионов. Дело в том, что существует норма: когда «совокупный водозабор» превышает 300 кубов в день, предприятие должно оформить разрешение на пользование недрами, иначе его ожидает астрономический штраф. Водоканал же использует без разрешения 3,5 тысячи кубов воды в день, но из многочисленных скважин, водозабор каждой из них не превышает 300 кубов. Как уже догадался читатель, стороны тяжбы уперлись в трактовку термина «совокупный водозабор»: прокуратура и экоинспекция уверены, что речь идет обо всех скважинах водоканала; последний же полагает, что о каждой в отдельности. Закон же четкой формулировки «совокупного водозабора» не дает… (С другой стороны, там водоканал обязывали сделать то, что он не мог никак делать. «РЕАЛ» о той истории в свое время писал подробно.)

С судами у экоинспекции вообще не ладится. Хотя бы потому, что с госучреждений, кроме прокуратуры, снята льгота по неуплате судебного сбора. А каждый иск – это от тысячи до десятков тысяч гривен, которых у экоинспекции нет. Потому она здесь полностью зависима от прокуратуры, с которой у нее есть серьезные разногласия по ряду вопросов.

«Прокуратура нас не совсем устраивает потому, что они учитывают имущественное состояние нарушителя и перспективу взыскания, если ее нет – не подают иски в суд. – Объясняет Юрий Дубовой. — Нам же положено считать убытки без учета имущественного состояния, всем подряд; будь-то человек незаконно срезал дерево или коммунальное предприятие систематически наносит колоссальный ущерб. Прокуратура же ущерб более ста тысяч гривен для коммунальных предприятий вообще предпочитает не выставлять, поскольку им нечем платить… Все нарушители, если сумма насчитанных убытков превышает 20 тысяч, как правило, оспаривают их в суде, ищут какие-то формальные несоответствия, которых более чем достаточно. В итоге мы подаем апелляции, кассации, дела тянутся годами»…

В итоге раздосадованный Юрий Дубовой с грустной улыбкой заявил: «Обо всех этих проблемах и предложениях мы регулярно докладываем в Киев, но уже устали ждать изменений. Мне коллектив говорит: если экоинспекция не нужна, надо ликвидировать ее и не мучить ни себя, ни людей, мы будем искать другую работу. Но если экоинспекция все-таки нужна – дайте нам возможность работать».

Виктор БЕРЕЖНОЙ