СКУРАТОВ МАЛЮТА. Опричник Малюта Скуратов был главным душегубом при царе Иване Грозном

Личность. Вехи истории в именах

Живодер и изувер Малюта Скуратов известен, как доверенное лицо русского аналога графа Дракулы царя Ивана Грозного (последнего, кстати, в России предлагают причислить к лику святых). Настоящее имя легендарного опричника — Григорий Лукьянович Бельский. Прозвище “Малюта” он получил за свой малый рост (вскоре оно сделалось в народе нарицательным названием палача и злодея). Скуратов – потому что у его отца было прозвище Скурат (вытертая замша).

Год и место рождения Малюты неизвестны. Выходец из провинциального дворянства довольно медленно поднимался в системе государственного управления, и первое время был больше на второстепенных ролях. В анналах Григорий Бельский впервые упоминается в разрядных книгах 1567 года: в походе на Ливонию он занимал должность сотника в опричном войске. Вопреки распространенному мнению Скуратов не стоял у истоков опричнины, в которую он был принят на самый низший пост параклисиарха (пономаря). Возвышение Скуратова началось позже, когда опричное войско начало действовать, “ограждая личную безопасность царя” и “истребляя крамолу, гнездившуюся в Русской земле, преимущественно в боярской среде”. Отряд Скуратова совершал налеты на дворы опальных вельмож, среди прочего отбирая у них жен и дочерей “на блуд” царским приближенным. Благодаря “бездумному следованию царским прихотям”, Малюта постепенно выдвинулся в число самых приближенных к Ивану Грозному опричников.

Вероятно, в 1569 году Григорий Бельский возглавил опричное сыскное ведомство — “высшую полицию по делам государственной измены”, которой до того не было в государственном устройстве. Царь поручил Бельскому арестовать своего двоюродного брата — удельного князя Владимира Андреевича Старицкого, который был претендентом на престол и “знаменем” для недовольных Иваном Грозным бояр. Однако прямых доказательств измены Старицкого не было. Главным свидетелем обвинения стал царский повар по прозвищу Молява, который под средневековыми жесточайшими пытками “признался”, что Владимир Старицкий поручил ему отравить царя. У повара был найден порошок, объявленный ядом, и крупная по тем временам сумма денег. Сам Молява после многочисленных допросов не дожил до конца процесса. (Универсальный способ раскрытия уголовных дел и устранения конкурентов для всех времен и народов, не так ли?). 9 октября 1569 года, по поручению Ивана IV, что являлось знаком благоволения монарха, Малюта “зачитал вины” Старицкому перед его казнью.

В обязанности Григория Бельского входила организация тотальной слежки за неблагонадежными и выслушивание “изветчиков”. Главным средством дознания опричных следователей была пытка. Казни следовали одна за другой и воспринимались, как избавление от ужасных издевательств. В конце 1569 года Малюта получил “извет” от Петра Волынского о том, что новгородский архиепископ Пимен и бояре желают “Новгород и Псков отдати литовскому королю, а царя и великого князя Ивана Васильевича всея Руси злым умышленьем извести”. Историки уверены, что Волынский подделал несколько сотен подписей под грамотой тайного сговора с королем Сигизмундом II Августом. Иван Грозный, скорее всего, знал, что это клевета, но свободолюбивый Новгород его давно раздражал. А посему 2 января 1570 года опричная армия окружила Новгород. Погибло около полутора тысяч человек (как минимум, треть населения), город был разграблен и сожжен. Тогда же Малюта распорядился казнить пленных татар, содержащихся в остроге в Торжке. Те оказали сопротивление, исполосовав Малюте живот ножами так, что “из него выпали внутренности”. Но Скуратов выжил.

В 1568 году в тверской монастырь был сослан смещенный митрополит Московский и всея Руси Филипп, попавший по навету в опалу у Ивана Грозного. Годом позже царь был проездом в Твери и просил у узника благословения взамен возвращения его на кафедру митрополита, но Филипп Ивану Грозному отказал. После этого, согласно житию святителя Филиппа, Малюта Скуратов задушил узника подушкой. Подавляющее большинство современников, историков и богословов считают Григория Бельского убийцей митрополита Московского и всея Руси святителя Филиппа Московского, естественно, по явному или молчаливому указанию царя. Сторонники канонизации Ивана Грозного пытаются доказать необоснованность данной версии, но их мнение не находит поддержки.

К 1570-му опричное войско насчитывало уже более 6 тысяч человек и стало угрожать государству больше, чем боярские заговоры. Например, в своих “Записках о Московии” немецкий наемник Генрих Штаден сообщал: “Опричники обшарили всю страну… на что великий князь не давал им своего согласия. Они сами давали себе наказы, будто бы великий князь указал убить того или другого из знати или купца, если только они думали, что у того есть деньги… Многие рыскали шайками по стране и разъезжали якобы из опричнины, убивали по большим дорогам всякого, кто им попадался навстречу”. Царь осознавал опасность положения, и в ликвидации его детища Григорий Бельский сыграл главную роль.

Против лидеров опричников быстро завели дела и провели следствия. 25 июня 1570 года на Красную площадь было выведено на казнь 300 человек. Прямо на эшафоте царь помиловал 184 человека, а 116 велел замучить. (Тогда просто так не казнили, не зря же гильотину через два века в цивилизованной Франции считали большой гуманностью). Начал казнь лично Малюта Скуратов, отрезав ухо у одного из главных обвиняемых — думного дьяка Ивана Висковатого, руководителя Посольского приказа, хранителя государственной печати… Весной 1571 года крымский хан Давлет-Гирей совершил разорительный набег, в ходе которого была сожжена Москва. О причинах такого успеха басурман ведомством Григория Бельского было проведено следствие, по итогам которого были казнены глава опричной Думы князь Михаил Черкасский и трое опричных воевод. В 1572-м опричное войско было распущено, а царским указом было запрещено употреблять само слово “опричнина”, за которое били кнутом (Иван Грозный, видимо, заботился о своей репутации L).

В начале 1570-х годов по поручению царя Григорий Бельский вел важные переговоры с Крымом и Литвой. В 1571 году Иван Грозный после смерти второй жены выбрал себе в невесты Марфу Собакину — дальнюю родственницу Бельского. Свахами Марфы были жена Скуратова и его дочь Мария, а сам Малюта на свадебной церемонии исполнял роль дружки. Впрочем, Марфа умерла, так и не став женой царя, который был уверен, что Марфу извели ядом, и сделать это могли только свои.

Весной 1572 года в ходе Ливонской войны царь предпринял поход против шведов, в котором Малюта занимал должность дворового воеводы, командуя государевым полком. Григорий Бельский погиб в бою первого января 1573 года, лично возглавив штурм крепости Вейсенштейн. По приказу царя тело было отвезено в Иосифо-Волоколамский монастырь, похоронен он рядом с могилой своего отца. До настоящего времени захоронение не сохранилось. Царь дал на похороны Малюты 150 рублей, больше, чем своему покойному брату Юрию или жене Марфе. В 1577 году Штаден записал: “По указу великого князя его поминают в церквах и до ныне”. После смерти Скуратова его родственники продолжали пользоваться царскими милостями, а вдова получала пожизненную пенсию, что было уникальным явлением в то время.

У Скуратова не было прямых наследников по мужской линии. Трех своих дочерей глава “тайной полиции” пристроил весьма удачно. На старшей женился князь Иван Глинский, двоюродный брат царя. Средняя дочь Мария вышла замуж за боярина Бориса Годунова и стала впоследствии царицей. Младшая, Екатерина, была выдана за князя Дмитрия Ивановича Шуйского, брата Василия Шуйского, ставшего впоследствии царем.

Подготовил Виктор БЕРЕЖНОЙ