«Для Юлии Тимошенко я в Виннице еле нашла помещение. Это был шок»

Наталья Ростиславовна рассказала «РЕАЛу» о том, что прошла достаточно жесткую школу реальной журналистики, о том, как возглавила Винницкий пресс-клуб, на котором уже побывали сотни самых высокопоставленных политиков, ученых и экспертов в различных сферах жизнедеятельности, о проблемах винницкой журналистики, о том, что практически в каждом селе у нас в той или иной степени можно разглядеть «Врадиевку», а также о своем увлечении огородно-полевыми работами

Совсем недавно о журналистах, как о «четвертой власти» говорили с некоторой иронией. Отчасти она основывалась на том, что реальной властью СМИ не обладают. Но в обществе, которое называет себя демократическим, достаточно иметь просто влияние и формировать общественное мнение, используя разрешенный первыми тремя ветвями власти инструментарий. Винницкая журналистика тоже не стоит на месте, преобразуется гораздо быстрей, нежели думают многие. Как считает медиаэксперт и руководитель проектов ОО «Винницкий пресс-клуб» Наталья Болховская, нынешняя журналистика преимущественно делает ставку на новостной сегмент, но при этом теряет в анализе.

«Помню, как молодой журналисткой приезжала с фотокором на поле, и он мучился, как еще для передовицы снимать трактористов с тракторами»

— Наташа, расскажи, как тебя «занесло» в журналистику?

— Собственно говоря, не случайно. Ориентировочно с 6-7 класса школы я всем говорила, что хочу стать журналистом. Моя близкая подруга, когда услышала об этом впервые, очень засомневалась… На следующий же день я отнесла свою первую статью в газету «Винницкая правда». Ее опубликовали. Для школьницы купончик на перевод гонорара за статью в размере 3,85 рубля в почтовом ящике был предвестником того, что мечты сбываются. Потом я стала сотрудничать с Татьяной Гречко, известной журналисткой, и сейчас могу сказать, что обязана ей своей «путевкой в жизнь».

Признаюсь, изначально я готовилась поступать в  МГУ. Но к моменту окончания школы Советский Союз распался, учиться за границей было уже сложно, поэтому я решила попробовать свои силы и поступить в Киевский университет им. Шевченко. Весь ужас был в том, что я выросла в русскоязычной семье, училась в русскоязычной школе, где, буду откровенной, украинский преподавался далеко не лучшим образом. В итоге я с треском провалилась, и поспешно подала документы в Винницкий политех на энергетический факультет.

Я прекрасно себя «чувствовала» как в гуманитарных науках, так и в точных. По математике у меня была сильная подготовка. Поступила без проблем, учиться в институте было легко. Фактически можно было спокойно заниматься, успешно закончить и получить диплом, но еще на первом курсе я поняла, что мне просто не интересно ходить на пары. Поэтому я написала заявление и сдала сессию экстерном.

На следующий год я снова поступала на факультет журналистики, и снова неудачно. Но поняла, что «не хочу быть Юлией Тимошенко» и связывать жизнь с энергетикой, поэтому взяла академотпуск. К тому времени я твердо решила «связаться» с журналистикой и устроилась в настоящую кузню кадров, какой была в то время районная газета «Подільська зоря». Рядом работали опытные журналисты, у которых было чему поучиться. Мне «повезло», как самой младшей в коллективе доверили заведовать отделом сельского хозяйства. Я понимаю, что по штатному расписанию так надо было, но это была жесткая школа.

— Как девушке, которая выросла в городе, давались «полевые работы»?

— Набиралась в полях опыта. В журналистику пришел Андрей Кикоть, которого я могу назвать, пожалуй, одним из самых талантливых фотокоров в области. К сожалению, позже он ушел из профессии. Мы объездили все колхозы. Помню, как приезжали на какое-то поле, он разводил руками и говорил: «Уже не знаю, как еще трактористов у тракторов фотографировать на первую страницу». Умудрялся… Это реально было интересно. В том числе когда тебя отправляют в 25-градусный мороз, скажем, под Вороновицу, добираешься до села, а дальше маршруток нет, и ты шагаешь по полям.

— Третья попытка поступления на профильный факультет, тем более с учетом опыта работы в аграрном секторе, была успешной…     

— Но ей предшествовала целая история. Национальный союз журналистов и школа юнкоров объявили конкурс. Я подала работу и приехала 14 мая в Киев. Вместе с Биллом Клинтоном, так совпало. Со всей Украины собрали таких, как я, — молодых и активных. Нам дали задание через два часа написать заметку на одну из предложенных тем. Что еще интересно, каждого из юных корреспондентов в Киев привозил областной союз журналистов. На Винничине о конкурсе не знали, мне рассказали о нем друзья, поэтому от области я была единственной и без поддержки старших товарищей.

Я погуляла по городу и решила не умничать — в информационном жанре написала ленту новостей. На следующий день мою фамилию объявили последней в числе 10 лауреатов. Это означало, что вне конкурса я могу поступить на «журналистику» в университет Шевченко.

Правда, в итоге, когда я приехала в университет, оказалось, что меня в списках поступивших нет. Обратилась в приемную комиссию, а там ответили: «Союз журналистов дал диплом лауреата, вот, пусть и принимает!». Так, в третий раз довелось поступать на общих основаниях, только уже на заочное отделение. Помогла подготовка, и я поступила… Через год ушла из «Подільської зорі», и устроилась в «33 канал», где проработала 15 лет.

— В этом издании у тебя был авторитет, положение, практически все, чего может желать журналист. Если не секрет, почему оставила редакцию, надоело?..

— Я не скажу, что надоело. Во-первых, я ушла в декрет, родила дочку. А во-вторых, больше внимания стала уделять пресс-клубу. В своем видении профессии каждый вырастает. Это неизбежно. Я осталась в журналистике, но не работаю в коллективе, который дал путевку в жизнь многим именитым журналистам, известным в Винницкой области. Это и главред «Винничины» Любовь Добрынская, и Оксана Пустовит, сейчас она растит двоих детей, и Инна Червинчук, которая реализовывает себя тем, что издает женский журнал. Самый большой рост тиража газеты происходил именно тогда, когда они работали в редакции.

«СМИ сейчас делают ставку на заголовки, картинку, а разъяснительная работа, которая нужна людям, журналистам не интересна. Такие материалы не будут топовыми»

— Многие годы тебя знают как медиа-эксперта и руководителя «Винницкого пресс-клуба»…

— В Украине на базе НСЖУ сеть пресс-клубов начала создаваться с 1993 года. На грант USAID задумывался большой проект «Центра образовательных реформ», направленный на популяризацию реформ правительства. К примеру, в аграрном секторе, пенсионном обеспечении и т.д. Во многих регионах пресс-клубы возглавляли председатели местных организаций союза журналистов. На первых порах выделялось достаточно средств. Благодаря этому во многих областях пресс-клубы тогда смогли приобрести собственные помещения, развить штаты, стать достаточно большой структурой и базой для журналистов.

Глава винницкой организации союза Владимир Лысенко тоже возглавлял пресс-клуб. Ему удавалось заниматься популяризацией не только в Виннице, но и в районах. Но, возможно, эта система оказалась неэффективной, она не позволила сплотить журналистов. С 2002 года пресс-клуб возглавил главный редактор «33-го канала» Анатолий Жучинский, а я была его координатором. Вместе мы работали до 2006 года. С тех пор за все, чем занимается пресс-клуб, отвечаю только я.

— Первоначальные задачи, суть которых сводилась к популяризации правительственных программ, изменились?

— Почему же?.. Мы по-прежнему активно занимаемся разъяснительной работой, находим материалы, которые через средства массовой информации доводятся до граждан. Например, реформа системы охраны здоровья. Мы не говорим, что это плохо или хорошо. Сегодня ее критикуют. Согласись, чтобы критиковать, нужно понимать, что она собой представляет, какие задачи ставит перед собой…

Чтобы дискуссия была предметной, мы проводили достаточно много заседаний, на которые собирали экспертов. А они в свою очередь в рамках круглых столов пытались разъяснить суть изменений. Удалось нам это или нет?.. Я считаю, что проблема реформы системы охраны здоровья не в том, что мы не эффективно работали. На сегодняшний день изменилась сама журналистика. Если раньше наши коллеги специализировались на определенной тематике, то сегодня очень мало изданий, где конкретного человека закрепляют за определенными направлениями, в том числе охраной здоровья. Есть разве что сведущие в теме, которые при этом не стараются делать анализ…

Сегодня подача материалов сводится к тому, что люди говорят, что реформа — это плохо, а власть — это хорошо. И друг друга власть с людьми не слышат. Аналогичная ситуация была, когда мы проводили заседания по теме кадастра и рынка земли. Эксперты старались через СМИ донести качественную информацию. И проблемы в данном случае были в большей мере связаны с журналистикой. Ты же сам видишь, что сейчас делают ставку на заголовки, картинку, а разъяснительная работа, которая нужна людям, журналистам не интересна. Такие материалы не будут топовыми.

— Сравнивая уровень винницкой журналистики 1990-х и последних пяти лет, скажи, в какую сторону он изменился?

— С «Интерньюзом» и «Образовательным центром реформ» мы проводим мониторинг средств массовой информации, и можем оценивать качество журналистики. Да, оценивать достаточно сложно. Превалирует новостной спектр. Аналитики практически нет. Если она и осталась, то в принципе, в жанре авторской журналистики с оценочными суждениями, которая достаточно мало подает мнения экспертов. Либо, наоборот, читателю предлагают информационную журналистику, где издание не дает своей точки зрения, предлагая лишь мнение экспертов. То есть, журналист в этом случае выступает статистом, задавая вопросы и «расшифровывая» слова из диктофонной записи. В «РЕАЛе» предпочитают авторскую журналистику, при этом журналист откровенно говорит, что делает свой вывод, но не навязывает его читателю. Это не идеал, но вызывает уважение.

Наше медиапространство имеет свою особенность. Мы все друг друга знаем, поэтому коллеги любое замечание воспринимают, как персональное оскорбление. В том числе, когда говоришь о «засилье» так называемой джинсы и критикуешь подачу сообщений пресс-служб. Я пытаюсь объяснить и редакторам, и журналистам, что методика, по которой мы работаем, по сути, делает нас статистами. Не важно, кто будет заниматься мониторингом, результаты останутся прежними. И личные предпочтения кого-либо из экспертов значения не имеют. Поэтому, я считаю, что коллегам лучше работать над исправлением ошибок, а не обижаться.

— Как гипотетически могут отразиться на работе журналистов ущемляющие их права законы «16 января»?

— На ситуацию нужно смотреть глубже. Пробел в законодательстве, о котором все медиаэксперты говорили, существовал давно. Нам самим очень важно навести порядок в собственном цеху. Во всех странах Европы работа медиа регулируется на законодательном уровне. Другое дело, что выбран плохой метод регуляции. Сегодня НСЖУ, многочисленные институты, общественные организации, причастные к медиа-праву, и независимый профсоюз должны садиться за стол переговоров, чтобы выработать те правила игры, которые привели бы к урегулированию и формированию честных «правил игры», и, прежде всего, в электронных СМИ.

— Лично ты, какими видишь эти «правила игры»?

— НСЖУ, Институт медиаправа, независимые профсоюзы и другие предлагали проект, который частично был поддержан журналистами. Воспротивились, насколько я знаю, телевизионщики. Лично я считаю, что сегодня было бы эффективно ввести французскую модель «пресс-карт». Во Франции журналистом может называться тот, у кого есть именная «пресс-карта», а ее ты получаешь, если можешь доказать, что для тебя основным заработком является журналистика. При этом ты не имеешь права заниматься ни рекламой, ни пиаром. Если нарушишь заведенные правила, тебя лишат статуса. И такая система легализации там существует более 40 лет.

— Возможно ли «копирование» французской модели для Украины, где журналистам приходится «подрабатывать» на выборах, писать заказные материалы, чтобы поддержать свои семьи? На «голом» окладе мало кто, особенно в регионах, может выжить…

— В этом-то и есть основная проблема. Действительно, сегодня ситуация у нас довольно грустная. В Украине возможно внедрение института «пресс-карт», но с местной спецификой.

С печатными СМИ, деятельность которых урегулирована законодательством, включая штатное расписание, все предельно ясно. Но сегодня очень стремительно развиваются интернет-СМИ. И фактически все они «вне закона». Нет субъекта юридического права, который несет ответственность за публикации. С коллегами мы часто дискутируем по этому поводу. Моя точка зрения сводится к следующему. У нас в городе, скажем, сайты «Винница.инфо», «Винница.Ок!», «Ilikenews» и «Моя Винница» позиционируют себя, как журналистские. А каков, к примеру, статус их редакторов Ю. Басюка, С. Вишневской, А. Фляжникова и А. Вирныка? Это авторитетные в городе журналисты, но что доказывает или подтверждает их статус? По сути, они – люди, которые пишут и выкладывают то, что написали, на информационный сайт. Уточню, так как сайт не имеет юридического статуса, то соответственно, и они пишут, как частные лица, поскольку у них нет статуса журналиста.

У каждого бывают ошибки. В печатных СМИ они наказуемы, есть механизм. К интернет-изданиям претензии выразить нельзя. Кроме того, «человек, который пишет» для сайта, не защищен законом. Ему могут отказать в аккредитации, потому что нет того, на основании чего его можно аккредитировать… Точно так же в Украине не определен статус фрилансера (журналиста-«вольного художника», – прим. авт.).

Затем, если существует сайт, то на какие средства? За счет рекламных материалов? А на какое юридическое лицо оформляются договора с рекламодателями, и на основании чего они заключаются?.. Кто несет ответственность за публикации на сайте? Журналист или кто? С сайтами «правила игры» тех же журналистов абсолютно не урегулированы, поэтому и журналисты фактически не защищены. Им не с кем подписать трудовой договор, по которому будут платить гонорар или оклад.

Кроме того, периодически стремительно вырастает количество «журналистов». В преддверии любой избирательной кампании все мы замечаем, как появляется масса когда-то зарегистрированных средств массовой информации, которые годами не выходили. Юридически они находятся в законном поле – регистрация имеется. И так же возникают фантомные журналисты, на которых выписывают «корочки». Уверена, что к выборам 2015 года «возродятся» подзабытые «Винницкие ведомости», «Подолия» и «возникнут» тысячи людей с «корочками», которые захотят присутствовать на избирательных участках… Об этом все знают. Фактически из-за этого статус журналиста опускается до уровня проститутки. Ни президент, ни Кабинет министров, ни Верховная Рада должны заниматься этими вопросами, а мы сами.

— Какому органу можно доверить полномочия выдавать аналог французских «пресс-карт»?

— Пусть это будет местный союз журналистов, центральный орган НСЖУ или какой-то институт. Только не киевская инстанция. Если «пресс-карты» будут выдавать на государственном уровне, то процесс станет формализирован, а где есть формализация, там возникает коррупция.

«В каждом селе можно в той или иной степени увидеть «Врадиевку». Люди не хотят конфликтов, потому и не заявляют об изнасилованиях»

— Не секрет, что в Нацсоюзе состоит масса людей, ничего общего не имеющих с журналистикой…

— Не нужно путать членство в НСЖУ и журналистику. Я могу быть членом союза любителей кошек, но это не означает, что я – «кошковед» и это является моим основным занятием. Я просто люблю кошек.

В любой стране звание журналиста является социальным статусом. Если ты стал журналистом, то ты — человек, у которого есть определенный уровень жизни. Мы жалуемся на высокий уровень «заказушных» материалов. Не может журналист, который хочет дать обществу правдивую достоверную информацию, и готов бороться за нее, получать в месяц 1,5-2 тысячи гривен. За такую зарплату будет лишь искажение информационного пространства. Когда человек понял, что может заработать пиаром, он становится инструментом манипулирования. Думаю, что законы «16 января» будут отменены, но само их появление просто обязано привести к тому, что все мы сами наведем порядок в нашем цеху. И я его вижу в введении института «пресс-карт», который позволит дать официальный статус журналистам, занимающимся профессией.

— «Винницкий пресс-клуб» получает зарубежные гранты?

— Последний мы получали в позапрошлом году, так что «иностранным агентом» клуб называться не может. Правда, один наш проект поддержали органы местного самоуправления, но в связи с ситуацией в стране Госказначейство не обеспечило его финансирование. Но это ни о чем не говорит. Для реализации многих планов по разъяснению реформ, новаций, изменений законодательства в Украине нет институций, готовых жертвовать на это средства, впрочем, как и на развитие свободы слова.

Между прочим, даже российские фонды под эти цели дают гранты. Откровенно говоря, я считаю, что в РФ достаточно серьезно финансировались программы по свободе слова. Во всем мире предусмотрена система образовательных программ, которая позволяет работать с иностранными грантами, и россияне с ними очень активно работают. Но никто из грантодателей платить налоги в украинский бюджет, как предлагается теперь, не станет.

— Десятки политиков, чиновников и общественных деятелей встречались в Виннице с журналистами, используя пресс-клуб. Были ли случаи, когда тебе настоятельно рекомендовали «не допускать» конкретное лицо к прессе?

— Скажу так, никто и никогда не отказывался от встречи с журналистами, а мной не командовали. Был иной эпизод. Он изменил мое отношение к политике, политикам и власти, я имею в виду ситуацию с Юлей Тимошенко. Когда она проиграла президентские выборы, поехала по регионам с информационным туром. В нашей области, где она набрала максимальное количество голосов, где достаточно людей, которые еще вчера жали ей руку и улыбались, в тот момент, когда было необходимо проводить пресс-конференцию, практически все отказали в предоставлении помещения. Для меня это казалось дикостью. Пресс-клуб – площадка, на которой всегда выступали представители власти, оппозиции и те, кто не согласен, как с первыми, так и со вторыми. Мы открыты для всех. Когда ты говоришь, что этого пущу, а этого нет, о свободе слова речь уже не идет.

Журналист может иметь свою позицию, может ее высказывать, но тогда он кладет «мандат», и говорит, что «я – не журналист, потому что считаю, что должен заниматься пропагандой определенной политсилы». Но если хочешь, чтобы пресса была свободной, сегодня печатала об одном, завтра – о другом, ты должен быть открытым. Тем более что ограничения ничего не решают. Если ты отказал, значит, человек может стать с мегафоном на улице и сказать то, что хочет. Как таковой цензуры у нас не существует. Но когда «ярлыки» начинают вешать структуры или сами журналисты, высказывая свое отношение, происходит информационный бардак.

И еще. Видела, как многие наши коллеги стараются наладить неформатный контакт с чиновниками, политиками. Мне это не нравится. Это означает, что ты ищешь не источник информации, а преследуешь другие цели и задачи, которые мне не понятны. Точнее, понятны, но я их не воспринимаю. Чтобы быть объективной, лично я стараюсь не выходить за рамки профессионального общения. Мне кажется это правильно.

— Отвлечемся от темы журналистики. Чем увлекаешься вне работы?

— Это будет очень смешно звучать. Когда училась в школе и институте, всегда говорила маме, которая работала врачом-терапевтом: «Зачем нам эта картошка? Она копейки на базаре стоит». Сейчас мамы нет, а я продолжаю ее дело. Зов земли проснулся… В 18 километрах от Винницы у меня есть небольшой бабушкин домик с огородом и садом.  Чтобы заниматься аграрными работами, у меня есть аргумент. Спасибо оператору мобильной связи, что в селе Пултовцы не ловит мобильная связь. Если быть предельно честной, то ловит только на огороде, причем лишь в определенном месте. Я писала письма с просьбой проверить, почему связь есть местами, а у меня дома нет? Безрезультатно. Но есть в этом и свой плюс — со мной там нет никакого контакта, поэтому никто не отвлекает от процесса. И главное для меня не урожай, а участие. Как метод релакса. Я просто сажаю картошку, огурцы, морковку, свеклу… для себя и друзей. Практически все друзья у меня там побывали на «отработках». Некоторые, когда приглашаю, сразу же улыбаются, понимая, что придется физическим трудом заниматься.

К тому же, общаясь с местными жителями, получаешь абсолютно иную информацию. Я была в шоке, когда узнала, что за два года в селе произошло два изнасилования – мальчика и девочки. Причем, виновные на свободе. Родители решили, что им не нужно конфликтов, поэтому заявление в милицию не писали. Так что, наверное, в каждом селе можно в той или иной степени увидеть «Врадиевку». Сельская жизнь отличатся от городской – это зеркало того, что происходит в обществе.

Грибы люблю собирать, но не люблю кушать. А еще я там жутко полюбила рыбалку. Могу два-три-четыре часа ловить рыбу. Я очень люблю маленьких карасиков. Мой огород выходит в обводной канал, иногда вода из ставка прорывается, и буквально рядом с огородом на крючок попадаются парочка карпиков. Благодать…

Игорь ЗАИКОВАТЫЙ

---

Подпишитесь на новости

---