Дончик Виталий

«Дел по вопросам выплат льготникам и пенсионерам стало заметно меньше. Что касается органов власти, то они у насчаще проигрывают…»

Виталий Владимирович рассказал «РЕАЛу» о том, почему прокуратуре предпочел суд, о том, что правосудие оказалось заложником в социальных спорах людей с государством из-за невыполнимых законов, о том, почему ВОАС наказал ООО «ЖЭО», о том, что к ним поступил иск от коллег из Апелляционного суда к ГАСКу, по результатам проверки которой разгорелся скандал по деньгам на ремонт «Савоя», а также о том, что в Виннице у него нет недвижимости

Судебную систему практически повсюду лихорадит. Активная общественность считает, что избранием новых председателей судов можно изменить устоявшуюся традицию коррупции в сфере правосудия. Но зачастую выборы главы суда завершаются тем, что судьи отдают предпочтение прежнему председателю. Исключением стал избранный в мае главой Винницкого окружного административного суда Виталий Дончик. На новом посту первоочередным заданием для себя он поставил достижение той степени открытости и прозрачности, которая не даст повода для пересудов и инсинуаций.

«Важно, чтобы люди не относились к суду со страхом и не боялись обращаться»

— Виталий Владимирович, до недавнего времени Вы работали заместителем главы Окружного админсуда. В мае Вас избрали председателем. При избрании все формальности демократии были соблюдены. Однако, честно говоря, слабо верится, что до голосования каждый из претендентов не старался «повлиять» на коллег. Как считаете, почему большинство судей отдали предпочтение именно Вам? Чем подкупили?

— Наверное, тем, что каждый из судей, который отдавал за меня голос, знал меня как коллегу, как администратора. В этом суде я работаю с 2008-го. Начинал простым судьей. Заместителем главы суда стал в 2011 году. Стиль моей работы, личные, деловые качества, видимо, удовлетворяют коллег. Чем еще можно «подкупить»? Только этим.

— Как правило, новый руководитель всегда старается, не меняя старых порядков, вводить новшества, которые считает более логичными, правильными и актуальными. В чем состоит Ваш план нововведений?

— В отношениях с коллегами я не собираюсь меняться, не планирую вводить новации. В первую очередь я хочу показать обществу – и коллеги в этом разделяют мою позицию – открытость суда для граждан, «приближенность» к людям. Это поможет убедить всех в том, что мы работаем, руководствуясь законом.

Мне кажется, очень важно, чтобы люди не относились к суду со страхом и не боялись обращаться. И понимали, что здесь они получат надежную и качественную правовую помощь в решения споров. К сожалению, и это нельзя отрицать, в последнее время существует недоверие, негативная «картинка» деятельности судов, и, возможно, нашего суда тоже… Так вот, все мы хотим показать, что работаем прозрачно.

— Как можно показать прозрачность?

— Знаете, еще с советских времен существует штамп «закрытости» государственных органов, корпоративности, отдаленности от людей и общества. Демонстрируя открытость, мы хотим, чтобы наша деятельность на всех этапах была как на ладони, как на чистом листе бумаги – от поступления искового заявления до принятия решения.

Уникальность нашего суда в том, что он обслуживает всю область. Возможно, с отдаленных районов у людей нет возможности приехать в определенные дни, чтобы в часы приема лично пообщаться с главой суда или заместителями. Так вот, если у кого-то возникла проблема, которую нужно обсудить, — не беда. У нас есть собственный интернет-ресурс, на котором создана рубрика «Вопрос председателю суда». Пожалуйста, обращайтесь… Каждый человек может в режиме он-лайн инициировать со мной диалог.

— И люди обращаются через сайт?

— Пока не часто… Помню, что первый собеседник высказал свои идеи относительно организации работы суда, второй интересовался, нет ли в суде вакансии. Несколько человек спрашивали, нужно ли платить судебный сбор при обращении с заявлением, какие часы приема исковых заявлений… Во многих райсудах ведь иски принимают только в конкретные дни недели. (Кстати, это незаконно, — ред.). У нас так не принято. Заявления можно подавать на протяжении каждого рабочего дня.

— Судьями не рождаются. Что Вас привело в систему правосудия?

— Вероятней всего, окружение. Я родом из Гайсина. Мама по сегодняшний день работает учителем школы. Отец по образованию юрист, до пенсии работал в прокуратуре, а сейчас занимается частной юридической практикой в Гайсине. Как правило, ведет гражданские и уголовные дела. Подробностей не знаю, потому что они если и попадают в суд, то районный. К административному судопроизводству он отношения не имеет.

Вы говорите, что судьями не рождаются. Это верно, но юриспруденция благодаря отцу была близка мне с детства. У нас дома частенько собирались его коллеги, адвокаты, судьи. Они обсуждали некоторые рабочие моменты. Как любой ребенок, я слышал различные истории, и считал, что законность необходимо отстаивать.

Пожалуй, по этой причине, окончив школу, решил учиться на юрфаке. Поступил в Киевскую Академию труда и социальных отношений на специальность «Правоведение». После получения диплома остался в столице. Длинным перечнем мест работы похвастаться не могу. Не было в моей практике и смены вида деятельности. Окончив вуз, в 2002 году я устроился на работу помощником судьи районного суда. Потом работал помощником судьи Высшего административного суда. Кстати, был и помощником Михаила Цуркана, замглавы ВАС. А в 2008 году меня избрали судьей Винницкого окружного админсуда.

Почему не выбрал прокуратуру, как отец? Работа судьи все же более ответственная и творческая. К тому же, будучи помощником судьи, я не только набирался опыта, но и осознавал, что эта работа включает в себя не только бумажную волокиту, но и общение с людьми. Выслушивая их, ты переносишь правовой спор в рамки, определенные законом. Между прочим, художник выполняет нечто похожее. К примеру, когда он пишет пейзаж, то переносит энергетику, настроение и краски природы на холст.

«По ряду споров на высшем уровне существуют два мнения относительно того, может ли админсуд рассматривать дело»

— На кого граждане жалуются чаще всего?

— Прежде всего, отмечу, что административное судопроизводство предусматривает защиту граждан, предпринимателей, учреждений и организаций в ходе возникающего у них спора с органами власти. Честно скажу, мы не ведем статистический учет по ответчикам. Ориентировочно могу выделить, пожалуй, социальные споры. Одно время, довольно часто граждане обращались для защиты своих прав относительно выплат, гарантированных в соответствии с законами о статусе чернобыльцев, детей войны и военных пенсионеров. То есть, их претензии адресованы к Пенсионному фонду и Фонду соцзащиты. Вы помните, что по этому поводу одно время люди массово подавали заявления во всех регионах.

Административные суды тогда оказались заложниками ситуации, поскольку «упорядочить» отношения с гражданами должна была Верховная Рада, а она переносила этот конфликт в плоскость судопроизводства. Теперь эти конфликты рассматривают районные суды. Больше в этом плане ничего не изменилось.

К сожалению, практика принятия закона, выполнение которого не по силам госбюджету, у нас была распространена много лет. И в таких случаях крайними всегда становились суды… А потом мы вынуждены констатировать, что уровень доверия к судам в обществе является довольно низким. Почему люди потеряли это доверие? По сути, суды заставили решать проблемы не судебные, а государственные.

— Можно подытожить, что «переводя стрелки», парламент волну народного гнева традиционно направляет на судебную систему…

— Достаточно много проблемных моментов должны решаться не путем вынесения судебного решения, а на законодательном уровне. Это все понимают. Вместе с тем, парламент продолжает принимать законы, в которых не расписывает массу деталей, необходимых для внедрения их в жизнь. В таких ситуациях через суды все стороны начинают искать варианты толкования законов.

— Приходится ли сталкиваться с ситуациями, когда по подобным делам принимаются разные решения?

— К сожалению, да. В права и обязанности главы суда входит отслеживание принятых судьями решений. Потом мы с коллегами их обсуждаем. К примеру, когда есть подобные споры, организовываем нечто наподобие круглого стола. В рамках обсуждения мы или находим единую точку зрения, или не можем прийти к компромиссу. Вы же понимаете, каждый судья при принятии решения абсолютно независим. Это свято! Но мы, по крайней мере, стараемся прийти к единому знаменателю. Показателем правильности принятых судьей решений является вердикт Апелляционного, Высшего Административного суда и Верховного Суда Украины.

Уточню, законом не предусмотрен судебный прецедент. (Это когда по одинаковым делам все суды выносят одинаковые решения, опираясь на первое решение суда, — ред.). Поэтому теоретически принятое решение может быть примером, не более. При этом закон предусматривает, что дать четкое определение по конкретному вопросу имеет право Верховный Суд. Мы отслеживаем его решения и разъяснения, но, к сожалению, на данное время по одинаковым правоотношениям существуют разные позиции Высшего Админсуда, а Верховный Суд по земельным отношениям не всегда придерживается единой трактовки.

К примеру, фермер заключает с райгосадминистрацией договор об аренде земли. По завершению срока соглашения, аграрий имеет первоочередное право на его продление, если вторая сторона – орган власти – не возражает. Бывают случаи, когда РГА и не расторгает, и не продолжает договорные отношения. В таких случаях человек обращается в суд с просьбой признать бездеятельность госоргана власти и обязать подписать новый договор. При этом фермер указывает, что своевременно уплачивает налоги, рассчитывается за пользование землей, отчитывается о своей деятельности, отмечает, что не менял целевое назначение земельного участка, уверяет, что вреда окружающей среде не нанес.

Так вот, в одних случаях нам говорят, что имеют место хозяйственные договорные отношения между районными властями и арендаторами, и орган власти не совершает никаких управленческих функций, значит спор должен рассматривать хозсуд, а в других – что райгосадминистрация является органом власти, поскольку земля-то государственная, то есть нельзя констатировать свободу выбора в договорных отношениях между арендодателем и фермером. То есть, прерогатива в решении спора за админсудом. Таким образом, существуют две позиции относительно того, имеет ли право административный суд рассматривать подобные исковые заявления.

— На самом высшем уровне нет единого мнения?..

— Существуют решение Конституционного суда, в которых указывается, что все подобные отношения должны рассматриваться в рамках административного судопроизводства. Но Верховный Суд в некоторых постановлениях все же указывает, что такие «дела» следует направлять в хозяйственные суды либо гражданские, в зависимости от статуса истца.

Точно так же имеются разные точки зрения по делам, связанным с работой Антимонопольного комитета. АМКУ придерживается позиции, что споры решаются в порядке хозяйственного судопроизводства. Закон, регулирующий деятельность Комитета, принимался в начале 2000-х, когда еще не было админсудов, и изменения в него, к сожалению, ВР не внесла. Поэтому сейчас дела рассматривают как административные, так и хозсуды. И решения могут быть разные.

«Ни служебной, ни частной недвижимостью в областном центре я не располагаю»

— Когда граждане сравнивают официальные зарплаты судей со стоимостью их особняков и автомобилей, то, даже не задаваясь вопросом о происхождении доходов, непременно говорят о коррупции. Как можно изменить общественное мнение? Или оно верное на все сто?

— Стоит к вопросу особняков и авто подходить комплексно. Действительно ли они принадлежат тем, кому их приписывают?.. Я, к примеру, с 2008 года снимаю жилье в Виннице. Ни служебной, ни частной недвижимостью в областном центре, в округе тоже, не располагаю.

Не могу судить о благосостоянии коллег из других судов. Скажу о нашем довольно молодом коллективе. Многим помогают родители. У кого-то супруги занимаются бизнесом и могут обеспечить материальные условия, о которых вы говорите. Нам запрещено заниматься предпринимательской деятельностью, но на членов семьи запрет не распространяется.

Знаете, у меня много знакомых, которые не знают, где я работаю. Когда, скажем, мы собираемся в большей компании, то приходится частенько от них слышать о том, «как в судах берут». Рассказывают, рассчитывая на поддержку. Откуда они черпают такую информацию, я не знаю. Пытался выяснить, не получилось. Поэтому в этом плане общественное мнение изменить не смогу… Каждый человек верит в то, что он хочет верить.

— Некоторые решения городских властей оспариваются в окружном админсуде. Какова судьба этих решений?

— Если вы спрашиваете, в чью пользу они принимались, то я не знаю, сколько процентов решений удовлетворило власть, а сколько истцов. В отдельных случаях суд поддерживал заявителя, в других считал претензии к городским властям необоснованными. В ВОАС попадает очень мало таких «дел». Как правило, их рассматривают в городском суде.

— Я имел в виду самые резонансные дела…

— По стадиону 18-й школы мы отказали в удовлетворении иска общественников. Недавно приняли решение по ООО «ЖЭО» — негативное для этого частного предприятия. Инспекция по контролю за ценами провела проверку и установила, что эта фирма незаконно получила от населения около 700 тысяч гривен. В соответствии с законодательством эти суммы подлежат возвращению гражданам и аналогичную сумму ООО «ЖЭУ» обязано уплатить в пользу госбюджета. Коллегия судей подтвердила правоту инспекции, и отказала ООО в удовлетворении их иска. Сейчас это дело на апелляционном рассмотрении.

— Как считаете, может ли принципиальная позиция суда стать причиной конфликта между представителями Фемиды и органом власти?

— Конечно.

— Были ли в Вашей практике подобные прецеденты?

— Скорее непонимание. Мы рассматриваем довольно большое количество споров предпринимателей с налоговой инспекцией. Сотрудники фискальной службы в своей деятельности, кроме Налогового кодекса и прочих законов, руководствуются письмами-разъяснениями, которые им поступают от центрального органа. Но такие письма-разъяснения – внутренняя документация. Тем не менее, налоговики включают положения из разъяснений в акт о нарушении законодательства субъектом хозяйствования. Фактически на этом и строится конфликт. Фискалы опираются на трактовки из письма-разъяснения, которые, по мнению суда, порою являются ошибочными и не соответствуют закону. В таких случаях суд становится на сторону предпринимателя. Тогда возникает непонимание со стороны органов власти.

— Часто налоговики проигрывают дела?

— В половине случаев, если не чаще. К сожалению, с советских времен сохранилось такое понятие, как количественные показатели работы. Хотя я считаю, что статистику – фактическое выполнение для прогнозирования будущего – и декларирование того, что сделаем, следует разграничивать. Когда декларируемое не совпадает с реальным, это минус. Точно так же и у налоговой инспекции. Фискалам «спускаются» цифры по обеспечению поступлений в бюджет. Но сколько нужно вернуть и сколько вернули – это разные категории и суммы. Большая часть из того, что они начисляют, оспаривается в суде, и отвергается. Поэтому правильней архаизм в виде доведения планов по поступлениям отменить.

Аналогичная ситуация с Госфининспекцией. В своих выводах фининспекторы пишут доначисления, отчитываются о сумме, которая подлежит уплате в бюджет. Но она не является фактическим поступлением по той же причине… В свое время мне сказали, что если судья административного суда не нравится власти, он на правильном пути.

— Позволяют ли себе первые лица системы исполнительной власти, скажем так, просить суд принять решение в их пользу, и как часто такое происходит?

— Между ветвями власти есть общение в рамках круглых столов. Прежде всего, это позволяет избежать безосновательных обращений. Такой диалог ведется не только с органами исполнительной власти, но и адвокатами, прокурорами, сотрудниками Миграционной службы. Возможно, у чиновников присутствует желание попросить принять определенное решение, поскольку они руководствуются «рекомендациями» вышестоящего органа и вынуждены стремиться к тому, чтобы спор был решен в их пользу. У представителей исполнительной власти зачастую нет выбора. Ситуация подталкивает… Увы, в этом мы помочь не можем.

При этом есть иная категория споров, где суд нашел некий рецепт. Чтобы стороны не обращались в суд по любому поводу, мы внедрили практику досудебного разрешения споров. Я имею в виду медиацию. Стараемся ее применять чаще. Судья без мантии встречается с обеими сторонами и выслушивает их проблемы. Отчасти, как психолог. Затем каждая из сторон высказывает свое видение разрешения спора, и судья находит компромиссное решение, которое могло бы удовлетворить всех.

К примеру, гражданин обращается в суд с жалобой на сотрудников органа госвласти и требует применения к ним дисциплинарного наказания. В процессе диалога сторон выясняется, что человек «не хочет крови» чиновников. Гражданин обижен тем, что не ответили на его запрос. Вторая сторона уверяет, что письмо заявителя как-то потерялось и соглашается ему официально ответить. Все. Конфликт исчерпан. Человек просто хотел внимания к себе, и когда ему это внимание гарантировали, он отказался от всех остальных претензий.

— Понимаю, неэтично комментировать ставший достаточно публичным конфликт с главой ВААС Виталием Кузьмишиным. Не сомневаюсь, что Вам известны истинные мотивы многих июньских событий – и по поводу пикета здания, и ситуации вокруг затянувшейся реконструкции и нынешнего состояния «Савоя»… Как считаете, на данном этапе возможно примирение сторон, и готовы ли Вы взять на себя миссию третьей стороны в этих переговорах? Организовать своего рода медиацию?

— Окружной админсуд «делит» одно здание с Апелляционным админсудом, и о событиях под нашими окнами мы знаем. Жаль, но вынужден констатировать, что не все общественные организации отстаивают позицию именно граждан и руководствуются благими намерениями в отношении людей. Если есть претензии к работе судебного органа, то это предмет обсуждения, когда каждой из сторон дают возможность высказать свое мнение.

Насколько мне известно, то в адрес Виталия Николаевича не звучала конкретика. Обвинений в незаконном принятии решений не было. Пикетчики не пояснили, что привело их к зданию админсудов, не уточнили суть претензий с изложением обстоятельств. Поэтому и у меня сложилось впечатление, что имело место желание кого-то лишь публично высказать негатив, и тем же внести свою лепту распространения недоверия к судебной ветви власти.

Что касается «Савоя», то на позапрошлой неделе к нам поступил иск аппарата Апелляционного суда, в котором оспаривается законность проверки инспекции ГАСКа. Дело еще не рассматривалось. Если говорить о В. Кузьмишине, то он — первый председатель Винницкого окружного админсуда. Более того, достаточно посмотреть на наше помещение, условия работы, удобства, чтобы понять, что и как профессионала, и как администратора, и как человека, мы его поддерживаем.

Административная юстиция появилась только в 2005 году. Но, к сожалению, и до сих пор, не во всех областях суды располагают собственным помещением и подобным комфортом, как для сотрудников, так и тех, кто к нам обращается. Я знаю о планах Виталия Николаевича реконструировать «Савой». Но не все благие намерения оценены… Что касается меня в роли миротворца, то поясню, что в данном случае это невозможно. Конфликт будет решен исключительно в рамках закона.

— Как правило, вне работы судьи ничем не отличаются от обычных людей. Я имею в виду хобби… Как проводите свободное время? Что предпочитаете — рыбалку, путешествия, футбол, отдых на даче или пляже?

— Я отношу себя к сторонникам здорового образа жизни. До работы три раза в неделю я занимаюсь в спортивном зале на тренажерах и беговых дорожках. Каждое утро не получается – не успеваю. По вечерам, когда прихожу домой, то попадаю «в руки» своих детей. Они требуют от меня активного отдыха, а у меня уже нет сил… Свободное время люблю проводить на рыбалке или в Карпатах. С семьей объездил, наверное, почти все уголки гор. Лично я люблю спокойное времяпрепровождение, но дети «переключают» меня на игру в футбол, аттракционы. Поэтому преимущественно отпуск стараюсь делить на две части. В мае предпочитаю съездить в горы, а летом — на Черное море.

Игорь ЗАИКОВАТЫЙ