ЭКСТРЕМАЛ В КУБЕ ПАВЕЛ ОСТАПЕНКО УСТРАИВАЕТ НА УЛИЦАХ ВИННИЦЫ ГРАНДИОЗНЫЕ ОГНЕННЫЕ ШОУ
24-летний винничанин Павел Остапенко в “гражданке” на первый взгляд показался журналисту “РЕАЛа” больше похожим на интеллектуала-“ботаника”, чем на хладнокровного экстремала, интенсивно занимающегося страйкболом, скалолазанием и огненным шоу, а также планирующего в ближайшее время приступить к прыжкам с парашютом.
— Я родом из Винницы. В школе у меня лучше всего шли экономика и география, гуманитарные и творческие дисциплины. После школы поступил в наш торгово-экономический, проучился год, понял, что это не мое, не понравился никакой уровень обучения: студентов не мотивируют, учиться не хочется. Сейчас заканчиваю 5-й курс педуниверситета Драгоманова, буду психологом. Но в Киеве, в принципе, не намного лучше. Вначале хорошо учился, старостой был, а потом… Два года уже учусь на заочном. Работал по разным специальностям – в театре, продавцом-консультантом, менеджером, социальным работником и т.д. Много попробовал сфер и не жалею, это большой опыт. Единственный минус – трата времени. Поэтому сейчас занимаюсь совершенно другим.
— Павел, давай по хронологическому порядку.
— Вскоре после школы, в Киеве я увлекся страйкболом – это симуляция военных действий: игроки в военной форме с игрушечным оружием, похожим на настоящее. Стреляем пластиковыми шариками, в отличие от пейнтбола они не оставляют красящего следа, поэтому в страйкболе все основано на честности игроков.
— Попадание шариком – болезненно? Можно выстоять, не моргнув глазом?
— Не всегда, в принципе, это больно. Но все зависит от расстояния, угла и прочих характеристик. Один шарик можно не почувствовать, а от другого ушиб может неделю болеть, синяки само собой бывают. Лично я на страйкболе получил две большие травмы: сломал ногу во время движения; а шариком мне однажды очень сильно разбили губу. После этого я начал пользоваться защитной маской. Ну, а защитные очки у нас обязательны: вторых глаз никто не даст.
— Кто пионер страйкбола в Виннице? Не ты?
— Я страйкболом увлекся в Киеве, а в Виннице основателем является Игорь Бондарь, которому я, скорее, помогал. Сейчас в Виннице более 12 команд по 5-10 человек в каждой. Соревнуемся раз в неделю. В городе есть, как минимум, четыре локации, где проходят игры: Лесопарк, Сабаров, а на Тарногродского есть лесной массив с заброшенными урбанистическими постройками. Мы играем только там, где нет людей. Если вдруг все же видим постороннего человека, сразу предупреждаем: “Гражданские в зоне!” И никто не стреляет.
— А как сами “гражданские” на вас реагируют?
— По-разному. Кто-то пугается, кто-то интересуется, кто-то не обращает на нас внимания.
— В Киеве, я читал, страйкболисты используют натуральную бронетехнику…
— В Виннице мы несколько раз использовали обычные автомобили. Но у нас не хуже, чем в Киеве.
— Страйкбол – дорогое увлечение?
— По минимуму каждому начинающему надо вложить 2-3 тысячи гривен. Каждая команда решает, нужны ли ей обязательные взносы. Пачка шаров в 2 тысячи штук стоит 35 гривен. Поклонники более реалистичных игр тратят меньше шаров. А кто-то не экономит. Также обычно на большие серьезные игры сдаются взносы. Если учесть, что игры в Крыму, Харькове, Киеве, Львове могут длиться неделю, то там и взносы приличные.
— Страйкбол вообще легален? Какой-то надзор за вами проводится?
— Существует официально Винницкая федерация страйкбола. Все легально. У нас есть медики. Когда я сломал ногу, меня и свои, и чужие несли до ближайшей дороги, куда за мной смог приехать друг на машине. Он отвез меня в больницу, где мне наложили гипс. Это все за день до сессии…
— Страйкбол только требует жертв, или же на нем можно еще и заработать?
— Много возможностей. Я не все могу рассказать, есть секреты. Можно открыть магазин по страйкболу, можно организовывать крупные игры. Со зрителями у нас сложно — разместить негде, ведь зона для сражения может быть до
— А самому
— Раньше я многими видами спорта занимался. Но если интенсивно заниматься страйкболом, ничего другого уже не надо. Хотя с другой стороны, каждый человек должен чем-то увлекаться. Я сейчас кроме страйкбола, например, скалолазанием занимаюсь, и то времени не хватает.
— А рукопашный бой в страйкболе присутствует?
— Запрещен, как и сознательная поломка оборудования соперников.
— А скалолазанием давно занимаешься?
— С лета 2011-го. Пошли на природу, друзья предложили попробовать. Преодолел меньше половины маршрута и “умер”, а еще вниз посмотрел… Слез по страховке, но решил сам себе доказать, что я смогу. Летом занимался 4 раза в неделю, сейчас 2-3. Купил снаряжение. В политехе тренируемся на стендах, а летом, когда тепло, лазим на винницких скалах по берегам Южного Буга. По скалам, конечно же, со страховкой. В Виннице не знаю ни одного человека, который бы лазил без страховки. В мире есть такие отчаянные, но я даже не знаю, сколько их живых сейчас осталось. А вот на стендах в зале лазим без страховки: там высоты меньше двух метров, на полу хорошие толстые маты.
— Где деньги на все берешь?
— Я же работаю. Все, что зарабатывал, все вкладывал в страйкбол и скалолазание. Никаких “гулек”. И не женат я J… Вообще женатый страйкболист – это отдельная тема, все очень серьезно, бросают или страйкбол, или…
— А как родители относятся к твоим увлечениям?
— Сначала негативно, сейчас нормально. И дело не только в том, что я уже взрослый. Ведь они видят, что мой экстрим “тяготеет” к здоровому образу жизни. Я не пью, не курю. Ведь эти вредные привычки не позволяют достаточно серьезно заниматься ни страйкболом, ни скалолазанием, ни огненным шоу, ни тем более, всем сразу.
— Ну, и увлечения эти, если честно, для небедных, неглупых и неординарных. И это очевидно даже для тех, кто сам таким не занимается. Но все-таки, если я правильно понимаю, самым рискованным и опасным из твоих занятий является огненное шоу?
— Надеюсь, оно станет для меня работой. Фаер-шоу впервые я увидел, опять же, в Киеве, уже давно. Но сам начал заниматься только прошлым летом, параллельно со скалолазанием. Знакомая девушка показала, и меня задело: разве я не смогу? Я что-то элементарное покрутил, мне понравилось. Это ведь еще одна стихия. Вода – я занимался дайвингом, земля – скалолазанием, огонь – фаер-шоу. Остался воздух – мечтаю еще парашютным спортом заняться…
— Не отвлекайся 
. Если я правильно понимаю, фаер-шоу, особенно групповое, это, прежде всего, танец? Ты танцуешь?
— Вот танцами я как раз раньше никогда не занимался. Но в фаер-шоу какие-то элементы танца, конечно же, есть – собираюсь немного заняться хореографией, актерским мастерством. Все пригодится. Я сначала в Киеве познакомился с фаерщиками, перенимал их опыт. Потом создали винницкую команду, основной состав – три человека, тренировались почти каждый день летом и осенью: оттачивали технику, работали с реквизитом.
— Павел, не говори загадками, объясни “чайнику”, что собственно у вас в руках горит? 
— Классический реквизит в фаер-шоу – это пой, на каком-то африканском языке “огненные шары”. Два шара на цепочках горят, а ты их крутишь. Горящую часть реквизита обматывают кевларовым или керамическим шнуром. Он выдерживает очень высокие температуры, выгорает очень медленно. Как топливо используют керосин: обмотанную шнуром часть реквизита вымачивают в керосине, а потом поджигают. При этом шнур “выдает” керосин по чуть-чуть, горят испарения, обеспечивая длительное горение, до 10 минут.
— Продукты горения керосина – токсичны. Не существует безопасного заменителя?
— Для горения можно использовать спирт, но для выдувания он не подходит. К тому же спирт горит гораздо хуже керосина. Все остальные заменители керосина не менее токсичны, чем он. Бензин нельзя – взрывоопасный. В общем – керосин незаменим.
Кроме шаров очень популярны одноручные (150-
— Насколько легко обжечься?
— Очень легко 
… И волосы обгорают, и ожоги бывают. Тем более что чаще выступаем в полуоткрытых костюмах. К счастью, обычно ожоги неглубокие, заживают без рубцов и шрамов. Самый страшный у меня был на подбородке после факирства, но ничего, как видите. Использую пенку пантенол.
— Не страшно?
— Ну, я знаю, что такое страх. Он у меня то есть, то нет. Наверное, это управляемое состояние. А техника безопасности – это целая наука, мы изучаем ее постоянно и постепенно, по мере углубления в “фаер”.
— На фаер-шоу нужны костюмы, постановки, реквизиты, шнур, керосин…
— Есть реквизиты, которые сжигают мало керосина, а есть, которые много, например, шест. Доля керосина в стоимости фаер-шоу не главная, но весьма существенная.
— Вы дышите огнем? Как это происходит?
— Да, мы все трое — факиры. Набираем в рот керосин, а дальше… существует определенная техника выдувания. Никому не советую этого делать! Сначала нужно научиться у опытных факиров. Это самый опасный вид фаер-шоу. Последствия внутренних ожогов могут быть самыми ужасными. Да и просто керосин во рту держать – это отравление. Поэтому я перед и после факирства принимаю активированный уголь. Можно какие-то другие сорбенты. Стараемся керосин во рту держать недолго. Но программы разные бывают.
Кстати, выступаем преимущественно в темное время суток, чтобы было ярче. И не только на улице, но и в помещениях: потолки должны быть не ниже
— Павел, твой коллектив как-то называется? Как вы организованы?
— Мы называемся “Винницкая студия огня 451 градус по Фаренгейту”, сокращенно “Студия
{jcomments on}
Подпишитесь на новости
