Личность. Вехи истории в именах

25 декабря 1979 года советская армия начала продвижение вглубь Афганистана. А 27 декабря спецназ КГБ  уничтожил президента страны Хафизуллу Амина, который до того около 20 раз просил СССР ввести войска в его государство. Вместе с отцом погибли два маленьких сына, а также личная охрана и прислуга президентского дворца, а также один из советских врачей, который днем раньше по неведению спас Амина от отравления, организованного советскими спецслужбами.

Хафизулла Амин родился первого августа 1929 года в провинции Пагман близ Кабула, в семье начальника тюрьмы. Он был выходцем из небольшого пуштунского племени харути, исповедующего ислам суннитского толка. Амин окончил высшее педагогическое училище и научный факультет Кабульского университета со степенью бакалавра наук в области физики и математики. Работал преподавателем, заместителем директора, а затем и директором Кабульского лицея “Ибн Сина”.

В 1957-ом Хафизулла получил стипендию на продолжение образования в колледже при Колумбийском университете в Нью-Йорке, где стал магистром. Там он был главой афганского землячества. Ряд источников утверждает, что в то время началось его сотрудничество с ЦРУ, не прекратившееся и позднее. В 1962-ом Амин вновь отправился в Штаты за докторской степенью, но, не получив ее, в 1965-ом вернулся на родину (видимо с ЦРУ все же не сложилось).

Преподавая в Кабульском университете, Амин заработал репутацию пушту-националиста. В 1966-ом стал членом Народно-демократической  партии Афганистана.  Интересно, что 1968-ом был переведен из членов партии в кандидаты, как скомпрометировавший себя “фашистскими чертами”. Впрочем, это не помешало ему в 1969-ом  стать депутатом нижней палаты парламента, а в 1977-ом членом ЦК НДПА.

Афганский принц Дауд, испуганный мощными митингами в поддержку НДПА, приказал арестовать ее лидеров: Тараки, Кармаля и Амина. Но Амин его опередил, успев отдать приказ о начале восстания в частях афганской армии, поддерживающей НДПА. 27 апреля  резиденцию Дауда обстреливали ракетными снарядами и бомбили с воздуха. Принц отказался капитулировать, и был расстрелян вместе с семьей. НДПА объявила ликвидацию всех форм эксплуатации крестьянства, государственный контроль над экономикой, равноправие женщин и национальных меньшинств, а также курс на ликвидацию безграмотности.

Официальным лидером страны стал журналист по специальности Мухаммед Тараки, который лично взялся реформировать сельское хозяйство. В результате сотни тысяч крестьян разорились в считанные месяцы. К тому же НДПА боролась с исламом. В общем, коммунисты в глазах населения аграрного Афганистана превратились в “неверных”, разоряющих страну. Начался джихад и гражданская война.

В этот момент Хафизулла Амин, бывший на тот момент премьер-министром, обвинил своего духовного учителя в бездарно проведенной аграрной реформе. 16 сентября 1979 Амин  сместил Тараки с постов председателя НДПА и президента Афганистана, а затем организовал его убийство: Мухаммеда задушили в тюрьме. Интересно, что Амин после этого еще несколько дней торговался с Брежневым и Андроповым, обещая сохранить жизнь уже мертвому Тараки. В СССР такого ему простить не смогли.  

Еще будучи премьером, Амин постоянно выступал за введение в Афганистан советских войск, а когда совершил переворот, начал упрашивать Москву сделать это, как можно скорее.  Он окружил себя советскими военными советниками, постоянно консультировался с КГБ и МО СССР, полностью доверял лишь врачам из СССР и надеялся в конечном итоге на наши войска. Амин боялся и НДПА, и моджахедов.  Он распустил службу безопасности Тараки и публично объявил, что с момента Апрельской революции в результате репрессий правительства Тараки погибло более 12 тысяч людей. Однако Хафизулла Амин не только не прекратил террор, а, наоборот, усилил репрессии и даже превзошел в этом Дауда и Тараки. Афганские коммунисты и секретари ЦК КПСС видели в Амине афганский аналог Сталина или Мао Цзэдуна.

12 декабря 1979 года Политбюро ЦК КПСС приняло секретное постановление “К положению в Афганистане”. Суть его сводилась к тому, что необходимо устранить Хафизуллу Амина, на его место поставить Бабрака Кармаля (третьего лидера НДПА, убежавшего от Амина в СССР), а для стабилизации положения послать в Афганистан войска. 27 декабря началась подготовка к штурму дворца Аимна Тадж-бек. В тот день советские агенты подсыпали яд в еду Амина, когда тот давал обед по случаю возвращения из Москвы секретаря ЦК НДПА Панджшири. Но ничего не подозревавшие советские медики чудом спасли Амину жизнь, после чего спецгруппы КГБ пошли на штурм дворца.

Находившиеся во дворце советские врачи и специалисты попрятались, кто куда мог. Сначала они думали, что напали моджахеды, затем, что их штурмуют сторонники Тараки. Личная охрана Амина не очень успешно, но отчаянно отстреливалась от спецназовцев. Те естественно, работали по принципу “зачистки”: примерно так — в каждое новое помещение или коридор бросалось несколько гранат, затем автоматные очереди вслепую и осмотр “сотворенного”. Погибло много гражданских лиц из прислуги, почти вся охрана и родня Амина, многие советские специалисты. Спецназ потерял около десяти человек убитыми, вполне возможно, что-то кого-то подстрелили свои: дворец штурмовался со всех сторон сразу…

 Когда наши врачи услышали русский мат, они поняли, что атакуют свои, но это в принципе мало что меняло. Доктора Алексеев и Кузнеченков, которые присматривали за дочерью Амина с грудным ребенком, спрятались под стойкой бара. Вскоре они увидели Амина, который шел по коридору в белых адидасовских трусах, держа в высоко поднятых, обвитых трубками руках, словно гранаты, флаконы с физраствором. Лишь несколько часов назад выше указанные эскулапы откачали диктатора после отравления и поставили ему капельницы. Алексеев, выбежав из укрытия, первым делом вытащил иглы, прижал пальцами вены, чтобы не сочилась кровь, и довел президента до бара.

Амин прислонился к стене, когда послышался детский плач – из боковой комнаты вышел, размазывая кулачками слезы, его пятилетний сынишка. Увидев отца, бросился к нему, обхватил за ноги. Амин прижал его к себе, и они вдвоем присели у стены. Амин приказал подошедшему адъютанту позвонить и предупредить… советских военных советников о нападении на дворец. При этом он сказал: “Советские помогут”. Адъютант доложил, что стреляют именно советские. Эти слова вывели Амина из себя, он схватил пепельницу и бросил ее в адъютанта: “Врешь, не может быть!” Затем сам набрал начальника Генштаба, командира 4-й танковой бригады, но связи не было. После этого Амин тихо проговорил: “Я об этом догадывался, все верно”. В холл с баром ворвались два спецназовца (почему-то без гранат), которые с ходу выпустили несколько очередей из автоматов: Амин с сыном, адъютант и Алексеев погибли на месте…

Впрочем, это лишь одна, но признанная самой достоверной из версий смерти Амина.  Как вспоминал один из спецназовцев: “Мы оставили дворец, в котором ковры были пропитаны кровью и хлюпали под ногами”. Убитых афганцев, в том числе и двух малолетних сыновей Амина закопали в братской могиле неподалеку от дворца Тадж-Бек, где с июля 1980-го располагался штаб 40-й армии. Труп Амина, завернутый в ковер, был погребен там же, но отдельно от остальных. Никакого надгробия ему поставлено не было. Оставшиеся в живых члены его семьи были посажены в тюрьму Пули-Чархи, сменив там семью Тараки. Даже дочь Амина с грудным ребенком и перебитыми ногами оказалась в камере с холодным бетонным полом…

Подготовил Виктор БЕРЕЖНОЙ

---

Подпишитесь на новости

---