В канун 20-летнего юбилея СБУ Сергей Иванович рассказал «РЕАЛу» о том, что начинал работать в Жмеринке, а во время развала СССР служил во Львове, о том, как работая в Закарпатье, накрыл наркобизнес, который курировали милиционеры, об успешных задержаниях коррупционеров в Винницкой области, о том, что работа в этом направлении усиливается и на подходе новые разоблачения, а также о своем увлечении – изучении стереотипов человеческих отношений.
Борьбу с коррупцией нельзя напрямую отнести к приоритетным задачам спецслужб. Но Европа Украину считает самой коррумпированной страной, и это явление давно угрожает нацбезопасности. Поэтому именно чекисты сегодня стараются если не сломать «хребет» этому явлению, то хотя бы побольней ударить по конкретным «позвонкам» системы. Готовы ли граждане не только обсуждать дома на кухне размеры взяток чиновникам, но и «подключиться» к выявлению фактов вымогательства? Готово ли государство не только словом, но и делом изменить ситуацию? Заместитель начальника управления СБУ в Винницкой области, возглавляющий отдел по борьбе с коррупцией и оргпреступностью, полковник Сергей Черкашин считает, что с одной стороны нуждается в помощи людей, а с другой уверяет, что инструкции в некоторых ведомствах сами порождают вымогательство.
— Сергей Иванович, расскажите о себе. Вы – родом из Казатина, хотя большую часть жизни и провели вдалеке от родных пенатов…
— Родился в селе Казатин, это неподалеку от одноименного райцентра. Тут мои корни по линии матери. Поскольку отец был офицером железнодорожных войск, семья часто переезжала. Сначала в Чоп Закарпатской области. В то время это был «закрытый» городок, в котором жили преимущественно железнодорожники, пограничники и военные. Как все мои одноклассники, я посещал кружок «Юный друг пограничника». Мы ходили на охрану госграницы… В то время пограничные войска входили в систему госбезопасности. Уже тогда я видел себя в служении Родине.
Среднюю школу я заканчивал уже в Ужгороде. Пошел практически стопами отца, поступил в Хмельницкое Высшее военное артиллерийское училище, которое в 1984 году с отличием закончил. Выпускникам с «красным» дипломом, как правило, предлагают остаться. Я не стал исключением, три года прослужил в училище, был командиром лучшего взвода. Не секрет, что отбор кадров в органы госбезопасности всегда был очень тщательным, там предлагали служить лучшим. И мне предложили. После обучения в Новосибирске на Высших курсах военной контрразведки КГБ СССР, которые я тоже закончил с отличием, в 1988 году был направлен для прохождения службы опять же в Винницкую область – в Жмеринку. Таковы мои виражи судьбы. Правда, там я служил всего полтора года, и меня в переломный для страны 1991-й перевели во Львов. Помните, 19 августа, ГКЧП… В тот день я вылетал со Свердловска во Львов. Действительно, город был очень неспокойным – митинги, акции протеста, хотя с другой стороны во Львове настолько высок уровень культуры людей, что обстановка абсолютно не предполагала какие-либо беспорядки, связанные с межнациональной рознью. Там вполне нормально относились к русскому и польскому языкам.
Во Львове я принял присягу на верность Украине и служил в органах военной контрразведки. Менялись стереотипы, мировоззрение, но требования к органам госбезопасности остались неизменными. Если ты – профессионал, то политическая составляющая не имеет значения. Специфика работы не меняется. Да, и поверьте, в любой стране мира, независимо от политического курса, спецслужбы работают одинаково.
— Может, был живой человек или книжный персонаж, который был примером, кумиром?..
— Желание формируется увиденным, прочитанным… Со школьных лет я много читал. Сильное впечатление на меня произвела книга Владимира Черняка «Пять столетий тайной войны» об истории создания спецслужб с древнейших времен. Без спецслужб ни одно государство мира существовать не может. Ни на этапе становления, ни в процессе развития и защиты собственных интересов. По окончанию военного училища я хотел попробовать себя в разных сферах. Система органов госбезопасности предполагала, что тебя направляют оперативником в тот род войск, в котором ты разбираешься. Это мне импонировало. В военной контрразведке после Львова я служил в Закарпатье, а затем перешел в территориальные органы.
Информационно-аналитическое подразделение – это отдельная «глава» моей жизни. Там же в Закарпатье мне первому была присвоена квалификация эксперта-аналитика высшей категории. Как правило, такое звание присваивают лишь председателям службы госбезопасности. Потом дважды возглавлял инспекцию управления, руководил оперативным подразделением по контрразведывательному обеспечению правоохранительных органов… А в 2004 году меня назначили замначальника управления. Одно время выполнял обязанности начальника УСБУ в Закарпатской области.
— Закарпатье всегда относилось к очень специфическим регионам. Он во многом живет за счет контрабанды. И часть потоков товаров через границу курируется достаточно авторитетными в стране людьми. Приходилось закрывать глаза на их «схемы»?
— Похожие вопросы я часто слышал на пресс-конференциях в Ужгороде. Иногда корреспонденты даже называли конкретные имена. Если мы строим правовое государство, то должны смириться с тем, что контрабандистом или преступником человека может называть только суд. Прежде, чем обвинить кого-то, нужно разобраться, зафиксировать факты, и в судебном порядке доказать вину.
Слухов ходило много. Я считаю, что если есть информация, ее нужно проверить, а потом делать выводы. Бывали эпизоды, когда говорили о контрабанде, а в ходе проверки выяснялось, что таможенный сбор был уплачен. Но груз долго проверяли, и именно сроки проверки породили слухи о незаконном ввозе. Оклеветать человека всегда легко, только потом ему тяжело оправдаться… Чтобы избегать клеветы и слухов, необходимо тесное взаимодействие всех контролирующих органов с прессой. Тогда можно рассчитывать на то, что она станет доносить правдивую информацию.
Что касается вашего вопроса о том, приходилось ли закрывать глаза?.. Прямых указаний мне лично не было. Никогда. Ко мне не обращались. Откровенно скажу, я не иду на компромиссы в подобных делах. Наверное, это связано с моим воспитанием. Знаете, в тамошних высших эшелонах говорили: «Черкашин — грамотный, но принципиальный. Договориться с ним невозможно, поэтому лучше не обращаться».
— Между прочим, пользоваться слухами журналистов вынуждают конкретные ситуации. К примеру, когда спецслужба берет судью на крупной взятке, погоню за его авто снимают на видео, пачки с купюрами и госслужащего, открыто обвиняемого во взяточничестве, телеканалы показывают на всю страну. Доказательная база достаточная, но потом его отпускают. Причем, никому не пояснив почему?.. Дело закрывается. Он чист перед законом. Такие примеры сеют определенное недоверие к системе и склоняют верить слухам. Не согласны?
— Исключительное право возбуждать уголовные дела по должностным преступлениям закреплено за прокуратурой. Оперативной разработкой и задержанием занимается СБУ, а потом материалы мы передаем в прокуратуру, которая ведет следствие, и передает дело в суд. Если бы один государственный орган занимался полностью всем, то именно он вызывал бы доверие или недоверие. Поскольку законодатель разделяет функции, органы госбезопасности не могут гарантировать кристальной честности любого представителя всех правоохранительных органов. Со своей стороны могу лишь сказать, что для обращений граждан мы открыты в любое время суток. Обращаются часто, но многое не в нашей компетенции, и приходится направлять людей в милицию и прокуратуру.
— Контрабанда априори пересекается с коррупцией. Как удается убедить людей идти на сотрудничество с органами?..
— В Закарпатье мы очень плотно занимались нелегальной миграцией. Не секрет, что практически все ее каналы стекаются в направлениях словацкой, реже венгерской границ. Местное население, к сожалению, не имея возможности заработать, специализируется на содействии «переправке» нелегалов. Убедить местных можно, только показав, какие опасности подстерегают лично их. Когда весной сходит снег, на склонах гор находят «подснежников» — умерших нелегалов, которые в морозы шли через границу и погибли. Они являются носителями нетрадиционных для Украины инфекций. Как-то в одном из пограничных сел бациллы попали в источник питьевой воды, жители начали болеть, и только после этого местное население поняло, чем чревата нелегальная миграция.
Для спецслужбы в Закарпатье куда актуальней экономической контрабанды наркотрафик. Нами был вскрыт подпольный теневой бизнес, в котором ключевыми фигурами были пятеро сотрудников ОБНОНа. Милиционеры занимались доставкой из Львова наркотических средств, курировали переработку и реализацию наркотиков. Они были арестованы и привлечены к уголовной ответственности.
Был случай, когда через украинско-румынскую границу прорвался джип с прицепом. Пограничники открыли огонь, начали преследовать. Через 3 километра водитель бросил машину, в которой нашли полторы тонны наркотиков. Беглеца догнали, но он – не единственный. Балканский полуостров, в частности Румыния, являются постоянными поставщиками наркотиков в Украину. В приграничных зонах располагаются лаборатории по изготовлению амфитаминов, которые потом завозятся к нам.
Еще одним из ведущих направлений я бы назвал торговлю людьми с использованием Интернета. Местный житель похитил двух девчонок, под видом оформления шенгенских виз забрал у них паспорта, и заставлял предоставлять сексуальные услуги гражданам США. С клиентами он связывался, используя радио-интернет венгерского оператора. Тоже возбудили уголовное дело…
— Как-то бывший первый замглавы СБУ Александр Скибинецкий сказал, что ему очень хотелось бы, чтобы служба значительно усилила свою контрразведку и отказалась от несвойственных ей функций, например, борьбы с коррупцией и оргпреступностью, которыми должна заниматься милиция. Я так понимаю, возглавляя профильный отдел, Вы не согласитесь со Скибинецким?..
— Почему? Я соглашусь. Все спецслужбы мира в первую очередь занимаются информационным обеспечением руководства государства. Они создают базу, на основе которой президент принимает те или иные политические и экономические решения. И спецслужбы не занимаются карательными функциями. Задачи борьбы с коррупцией и оргпреступностью действительно делегированы различным правоохранительным органам. У нас Верховная Рада определяет структуру и задачи спецслужбы. Значит, сегодня мы нужны здесь. Что касается контрразведывательной деятельности, то за СБУ закреплено эксклюзивное право заниматься ею.
— Сегодня с коррупцией параллельно «сражаются» органы МВД и прокуратуры. Дублирование не мешает общему делу?
— Согласен, что генератором борьбы с коррупцией должен быть один орган. По крайней мере, я не могу сказать, что присутствует конкуренция. Да и главное – это конечный результат. Наша задача состоит в выявлении коррупции в высших эшелонах власти и правоохранительных органах. И работает над этим сравнительно небольшое подразделение. По сравнению с аналогичными в других правоохранительных органах.
Конечно, все охватить нельзя, поэтому мы выбираем направления, по которым поступает наибольшее количество жалоб. В этом году мы обратили внимание на вымогательство в сфере медико-социальной экспертизы. Когда был задержан на взятке представитель МСЭК, винничане моментально отреагировали. Я могу судить об этом даже по количеству обращений. Тема для многих очень острая и больная. Хочешь получить на год инвалидность — плати 500 долларов, пожизненно – сумма вырастает в разы. Многим инвалидам не за что жить, а их вынуждают собирать последние копейки, причем порой пособие государства может быть меньше вымогаемой суммы.
К сожалению, такая бюрократическая система порождена самим государством. Если человеку ампутировали руку или ногу, все мы понимаем, что конечность уже не появится. Так почему инвалид должен регулярно обращаться в МСЭК? Система экспертизы требует периодического подтверждения статуса – что нет руки и т. д. А необходимость обращения к эксперту провоцирует вымогательство.
Однако, далеко не все знают, как тяжело задокументировать коррупционные действия, чтобы потом в суде доказать виновность подозреваемого. Люди по-прежнему возмущаются фактами, только уже говорят, что после нашего задержания цены возросли в три-четыре раза. С них уже берут деньги за риск. Людей пускают «по кругу» — от одного чиновника к другому.
— Уверены, что это реакция на ваше задержание?..
— Каждая коррупционная схема включает определенную степень защиты. Поэтому теперь берут только у проверенных людей, привлекают посредников. Процесс поиска и вычленения коррупционеров в их среде усложнился.
— Несмотря на «степень защиты» эту структуру в покое не оставите?
— Знаете, я считаю, что после выявления известных уже фактов, руководитель организации должен принять адекватные управленческие решения. Возможно, необходима ротация. Чем хороша система в органах госбезопасности? На одном месте человек работает не более трех лет. Он отдается работе, не успевает обзавестись связями, близкими знакомствами, а потом его переводят в другой регион, где он опять же никого не знает.
Здесь же люди работают годами, десятилетиями, создают собственные «кланы». На место родителей приходят работать их дети. Не могут от «корыта» отойти… Который год в парламенте инициируют введение налога на богатство. По моему мнению, стоит разрешить налоговикам спросить у некоторых чиновников со скромными зарплатами, откуда их имущество.
Кроме этого, очень тяжело изменить мировоззрение людей. Сегодня, когда с тебя требуют взятку, человек оказывается перед дилеммой — заявить или тянуть из семьи последние копейки, чтобы их отдать вымогателю? Последний вариант превалирует. Менталитет у нас такой, он и не позволяет побороть коррупцию на государственном уровне.
— Другой экс-зампредседателя СБУ Александр Скипальский утверждал, что в разные годы с разной интенсивностью возможности спецслужбы высокопоставленные политики используют для прикрытия всевозможных злоупотреблений. Сталкивались ли с таким явлением?..
— И Скибинецкий, и Скипальский говорили об этом, являясь депутатами ВР. Рядовой сотрудник выполняет четко определенные функциональные обязанности. Если говорить об уровне, на котором они находились – не исключаю. Но факты к подобным заявлениям никто не прикреплял. Если человек говорит — значит, знает. Я не знаю, и не делаю подобных заявлений.
— У сотрудников СБУ, если я оперирую не устаревшими данными, нет ни вещевого обеспечения, ни продовольственных пайков, ни права бесплатного проезда, а зарплаты мизерные. Все это провоцирует отток маститых офицеров в бизнес-структуры, порой те, с которыми ранее они боролись, работая в «конторе». Для винницкого управления эта проблема актуальна?
— Выбирать место работы – дело личное. У нас очень молодой коллектив, и лично я о таких фактах не знаю. В моем понимании чекист всегда остается преданным государству. Выйдя на пенсию, многие идут в бизнес, но насколько я знаю, когда узнают о криминале, в большинстве своем уходят. Если привык соблюдать закон, преступать его некорректно, и не по чести это…
— В Уголовном кодексе с недавних пор предусмотрена ответственность за распространение всяких «шпионских штучек», вроде ручек с видеокамерой. Раньше наказывали только за ее использование в определенных ситуациях. Честно говоря, многим гражданам кажется смешным, что чекисты занимаются подобными преступлениями, ведь такой китайский ширпотреб в подавляющем большинстве интересен школьникам и студентам для хвастовства, ну и еще ревнивым мужьям. Такое впечатление, что СБУ ловит таких горе-шпионов чисто для улучшения показателей своей работы…
— Не согласен со многим. Прежде всего, поимка торговцев и незаконных пользователей спецсредств — это исключительно компетенция Службы безопасности. Не только студенты, но и бизнес-структуры проявляют серьезный интерес к этой технике, позволяющей заниматься прослушиванием конкурентов. Но в первую очередь, мы защищаем интересы государства и следим, чтобы эти средства не применялись против госструктур, а также не ущемляли конституционные права граждан.
— Валерий Хорошковский, до недавнего времени возглавлявший СБУ, без манерности мог сказать в интервью, что у него есть дом в Швейцарии, рассказывал детали преступлений и давал им свою оценку. Почему этот пример поведения не перенимают руководители на местах, в частности в винницком управлении?
— Глава Службы вправе определять политику службы, принимать решения и комментировать те или иные результаты работы службы. На региональном уровне начальники управлений более ограничены в возможностях давать комментарии. Все спецслужбы мира имеют определенный гриф секретности. Никто не отчитывается о проделанной работе. У нас же хоть и в завуалированной форме, но это присутствует. По моему мнению, спецслужба должна гордиться теми результатами, которых не видно, но которые приносят конкретную помощь государству. Сейчас СБУ, я бы сказал, развернута к народу, особенно блок борьбы с коррупцией. Естественно, блок, который занимается контрразведывательной деятельностью, аналитическим обеспечением не настолько доступен для населения.
— Помимо службы МСЭК, какие направления считаете приоритетными?
— В этом году были задержаны замначальника управления налоговой милиции, руководитель подразделения судебной администрации. В прошлом году задержали представителей госисполнительной службы, армейских структур, правоохранительных органов. Направляем усилия в те области, которые считаем наиболее болевыми для людей. Не хочу конкретизировать, чтобы нас не ждали…
— Но это же профилактика коррупционных действий… Скажите – и кто-то, хотя бы месяц-другой, воздержится от вымогательства…
— Вопрос спорный. В позапрошлом году задержали на взятках двух следователей милиции. Не имея никаких на то оснований, на каждом инструктаже этим правоохранителям говорили, что «сегодня СБУ идет задерживать следователя», и просили не брать взяток. Взяли… Другой пример. Был задержан студент Запорожского университета внутренних дел, который проходил в Виннице практику. Парень обещал одной женщине «вывести» ее из-под уголовной ответственности за «вознаграждение». Он во всех красках рассказывал заявительнице, что «СБУ не спит», когда его речи «писали»… Знал же, но вымогал.
— Наверняка, в карьере было много интересных моментов, о которых можно рассказать. Были случаи, которые и сейчас считаете загадкой?
— Всегда приятно, когда ты ожидаешь нечто загадочное впереди. Человек развивается, когда уверен, что еще не все в этой жизни случилось. С другой стороны, работа в разных регионах обогащает человека знаниями, в том числе стереотипов человеческого отношения к различным явлениям и окружающим. Еще в Новосибирске я увлекся психологией. В институте им. акад. Казначеева писал кандидатскую диссертацию о психологии межличностного общения. К сожалению, не успел ее защитить. В разных регионах стереотипы отличаются, и это нужно учитывать. Иногда я пишу философские фразы. В трудных ситуациях подчиненных заставляю всегда вспоминать одну из любимых: «Ум человеку дан для того, чтобы жить в ладу с теми, у кого его нет». Бывает, что вскипаешь, а, вспомнив эту фразу, удается «остыть» и поступить в соответствии с нормами закона и человеческой этики.
— Вы говорили, что являетесь экспертом-аналитиком. Что это подразумевает?
— Возможность делать экспертные и прогностические оценки для принятия в последующем необходимых решений на самом высоком уровне.
— Говорят, представители церкви достаточно часто Вас награждали орденами…
— Вы имеете в виду ордена Ильи Муромца 1-й и Ярослава Мудрого 2-й степени? В Закарпатье в ходе расследования уголовных дел мы изымали у контрабандистов иконы, представляющие историческую ценность, и передавали религиозные святыни разным конфессиям. В благодарность они награждали. Но самыми высокими наградами я считаю почетные отличия (відзнаки)Службы безопасности Украины и «Крест доблести».
— В Виннице Вы около года. Уже успели составить представление о городе, области, специфике региона?
— Как только приехал в Винницу, столкнулся с тем, что были нейтрализованы несколько каналов перекачки спирта через границу. Впервые с таким столкнулся. За счет разницы высот берегов в Молдове и на нашей стороне через тоненький трубопровод без насоса за 10 минут перекачивается тонна спирта. Местная специфика. Как и в Закарпатье, не имея работы, население в приграничных районах занимается, чем может. Везде ищут, как выжить… Если говорить о чистоте, порядке и дорогах Винницы, то в сравнении с другими городами чувствуется, что есть хозяин.
— Нравится бывать на природе. Заряжаешься. Очень люблю выезжать в горы. В отношении езды… Скорость зависит от участка дороги. Быстро езжу там, где это можно. В других местах лучше не спешить, чтобы успеть пропустить «джигита» и не допустить ДТП. Рыбалку люблю, но не ради улова. Никогда не понимал, зачем ловить на прудах, когда постоянно клюет. Для меня вполне достаточно двух-трех рыбешек за полдня и приятного времяпрепровождения на природе.
Когда служил во Львове, закончил школу профессиональных фотографов. И сейчас люблю фотографировать. Еще в школе увлекался легкой атлетикой и настольным теннисом. Был кандидатом в мастера спорта. Теперь отдаю предпочтение исторической литературе о работе органов госбезопасности.
{jcomments on}