Ерухов Владимир

Винницкий капиталист Владимир Ерухов: “Когда-то богатые винничане шарахались от меня, как черт от ладана”

Владимир Викторович рассказал “РЕАЛу”, почему сменил погоны офицера на перо журналиста, как сломанная на армрестлинге рука “породила” телевизионный проект “Винницкий капиталист”, о цензуре в первой независимой газете Винничины и о неизбежном поглощении винницкой прессы монстрами медиа из-за рубежа, о том, что от проблем уходит, читая детективы, а также немного пофилософствовал на тему нашего бизнеса

Отношение винничан к местной журналистике несколько двоякое. Ее чаще ругают, нежели хвалят, но при этом о прессе никогда не забывают, а по популярности и влиятельности медийщики не уступают известным бизнесменам и чиновникам наивысшего ранга. “Винницкий капиталист” и Владимир Ерухов — это практически синонимы. За их “совместную” 18-летнюю историю местный капитализм изрядно изменился, но со своим проектом его автор расставаться не собирается.

“Сейчас о политике печатают все, что угодно и это порой не вызывает никаких эмоций и интереса, а инстинктивные вещи – секс, эротика, мистика и деньги – остаются для читателей и зрителей вечно интересными”

— Владимир, в прошлом Вы – кадровый офицер. В военное училище поступили по собственной инициативе или настоянию родителей?

— Это был мой собственный выбор. Родился я в Харькове, но поскольку отец был офицером, мы очень часто переезжали. Жили в разных частях на территории Германии, Монголии, Казахстана, России, Украины. Я часто был в окружении сослуживцев-друзей отца, мне нравилась суровая романтика, мундиры и пролетающие над военным городком самолеты… Именно романтика воинской службы и привела меня после окончания школы в Череповецкое высшее военное училище радиоэлектроники.

Закончив его, стал радиоинженером, а еще получил диплом переводчика английского языка. В конце 1980-х служил под Питером. Начинал с  командира взвода, потом был замкомандира роты. С распадом Советского Союза армию стали сокращать, и я решил вернуться в Украину. В Киеве жили родственники, хотел быть к ним ближе, но по каким-то критериям в столицу я попасть не мог. Предложили на выбор любой областной центр. Выбрал Винницу, мало что о ней зная.

— Название понравилось или, ткнув пальцем в карту, случайно попали в эту “точку”?

— Скажем так, хотелось быть ближе к Киеву, но, меня не вдохновил Житомир. Еще когда служил в России, кто-то мне рассказал, что Винница – чудный, милый городок в живописном месте и с рекой. Заочно он мне понравился. Когда приехал сюда, меня потянуло писать. Потом закончил журфак Воронежского универа.

— Потянуло писать именно в Виннице… Прежде такого за собой не наблюдали?

 

— Когда-то я вел дневник, писал стихи — несколько примитивные и механистические, я бы даже сказал, заумные, с эдаким математическим рифмованием своих мыслей. Мне нравились умные фразы разных людей, и я придумывал свои. Они возникали в сознании, правда, зачастую потом оказывалось, что кому-то прежде эти фразы пришли в голову раньше, чем мне. Но я был горд, что дошел до них своим умом.  

Помимо этого, когда оказывался свидетелем каких-то конфликтов или видел экономические несуразицы, мне хотелось это излить на бумаге. Поначалу писал для себя. Однажды пришел с рукописями в газету “Винницкая правда”. Мое желание быть журналистом заметили, стали давать задания, и так я стал внештатным корреспондентом газеты, писал о конкретных людях и событиях.

С появлением в Виннице на базе информцентра первой независимой газеты “Резонанс”, я начал там работать. Издавалась она несколько лет. У ее истоков стояли нынешний  обозреватель ВДТ Андрей Орленко, известный в городе бард Анатолий Секретарев и многие другие, кто позже тесно связал свою судьбу с медиа. А тогда это было интересно, и слегка тревожно, потому что к этой газете относились, мягко говоря, с удивлением. Руководство информцентра и газеты постоянно вызывали “на ковер” в партийные органы и требовали давать на вычитку материалы до их публикации. Нужно было отстаивать свою позицию. Сегодня это кажется забавным, но тогда было не смешно.

— Чем в начале 1990-х можно было заинтересовать винничан и как запросы жителей города поменялись спустя два десятилетия?

— Тогда к открывающимся газетным киоскам горожане выстраивались в очереди. Все запоем читали как центральную прессу – киевскую и московскую, – так и местную. Люди упивались гласностью, перестройкой, когда уже писали то, о чем прежде можно было говорить только шепотом. До появления альтернативы печатная продукция была партийной, протокольной и дозированной. Как только стало можно  печатать девушек в купальниках и гороскопы, любой газете был обеспечен успех. Люди, уставшие от протокольной прессы, на вокзалах пачками раскупали такие газеты. Утоляя информационный “голод”, читали все… А предприимчивые люди могли заработать на издательском деле.

Теперь народ пресытился. Бумажная пресса постепенно отмирает, хотя издания,которые делают ставку на человеческие инстинкты, думаю, выживут. Фотоконкурсы красоты, гороскопы, мистика и прочая шелуха имеет спрос в определенном сегменте, впрочем,  Интернет не только наступает на пятки, но уже и побеждает. Достаточно задать одно-два слова в поисковике, чтобы найти в сети все относительно события или инстинкта. Если сравнивать предпочтения, то я думаю, что тогда интересы в печатной продукции были обостренно политические. Печатали то, что было закрытым, о чем еще вчера не говорили. Сейчас о политике печатают все, что угодно, и это порой не вызывает никаких эмоций и интереса, а инстинктивные вещи – секс, эротика, мистика и деньги – по самой природе человеческой остаются для читателей вечно интересными.

“Памятник под названием “Скорбь по утраченным сбережениям” не появился, поскольку у двух спонсоров оказались разные взгляды относительно концепции”.

— Проект “Винницкий капиталист” является одним из самых “возрастных” в местном медиапространстве, хотя как таковой капитализм в Виннице так и не развился. Сложно сказать, что наше предпринимательство имеет что-то общее с классическим капитализмом… Как родился Ваш медийный проект и в чем рецепт его успешности?

— Родился он в тот момент, когда в 1995 году я в результате мужской шалости сломал руку и оказался в больнице. Занимался армрестлингом и травмировался. Физически жизнь словно остановилась, но возникла масса мыслей по поводу того, что нужно придумать что-то интересное, найти нишу… К тому времени я работал в газете “33 канал”. Решил пойти на крутой вираж и создать телевизионный проект. Стартовал он на телеканале “Иштар”, потом транслировался уже на других каналах.

Эту идею нельзя назвать новой, она основана на вечных ценностях — желании жить лучше и узнать, как можно заработать. По сути, мы находили простых людей, которые зарабатывали деньги на простых вещах. К примеру, плетением из лозы, уборкой помещений, продажей сувениров, сделанных своими руками. Возможно, это был и не совсем бизнес, а личная частная инициатива небольших предпринимателей. Иногда люди говорили, что они стали богатыми, потому что у них просто не было иного выхода. Мол, жили очень бедно, маме нужны были деньги на операцию или сыну – на оплату учебы… Так они вынуждены были искать пути заработка, а в итоге добивались определенного материального успеха.

Тема денег присутствует во всех СМИ не только Украины, но и всего мира. Деньги – огромная составляющая жизни, и людям всегда интересны те, у кого их больше, и как они смогли раздобыть такое количество денежных знаков. При этом мысли в головах могут возникать самые разные – от зависти до желания повторить чей-то путь, но сама тема всегда останется интересной. Спорт, различные хобби будут меняться, потому что все они базируются на материальном, а деньги можно “превращать” в вещи, в отдых, в само время и тратить его на то, чтобы заниматься любимым делом.

— Действительно, даже от любопытства интересно, откуда у соседа новая машина… Наверняка, далеко не все соглашались делиться своими секретами?

— Когда журналист говорил, что хочет записать интервью для передачи “Винницкий капиталист”, некоторые шарахались, как черт от ладана… Это слово еще долго оставалось табу. В умах людей прочно укоренилось, что так называли врагов, злодеев, чуть ли не исчадие ада, и, попадая в передачу, человек как бы невольно относит себя к этой категории. Особенно на людей старой закалки название действовало очень отпугивающее. Некоторые к предложению относились с иронией: “Какой я капиталист? Мне просто ничего не оставалось, как стать богатым”…

 

Это верно, что когда зарождалось предпринимательство, люди не очень хотели делиться тем, как они зарабатывают. Приходилось идти на разные ухищрения, уловки, чтобы затянуть «героя» в телепрограмму. Знаете, в душе у предпринимателей всегда боролись два желания. С одной стороны, хотелось прославиться, а с другой было желание не слишком светиться, поскольку тогда различные органы пристально наблюдали за теми, кто поднимается выше остальных. 

— На какие уловки приходилось идти, чтобы, несмотря на “органы”, человек хоть чуть-чуть пооткровенничал?

— Скажу так, когда в репортажах были персоналии, они сознательно шли на публичность. Пусть и рассказывая о себе дозированно. Очень многие материалы делались без спроса и конкретных фамилий. Например, по поводу бизнеса попрошаек. Мы снимали их, брали интервью, потом внезапно подбегали молодые люди, которые пытались отобрать камеру, выяснить, кто “дал право”…

— Чем заканчивались подобные контакты с “крышей”?

 

— Как правило, эти парни не обостряли ситуацию, ведь они понимали, что попрошайки на них работают нелегально. Инцидент заканчивался словесной перепалкой или толканием. Не помню случаев, чтобы пострадал оператор или техника. Всегда удавалось мирно расстаться.   

— “Винницкий капиталист” в свое время стал инициатором сбора монет советского образца. Спонсорами этой акции тогда выступали бизнесмены Юрий Коробкин и Григорий Дерун. Если не ошибаюсь, то по завершению мероприятия с награждением участников планировалось из монет сделать памятник. Почему он так и не появился?

— К тому времени в ходу уже была гривна. Мы действительно задумали создать памятник под названием “Скорбь по утраченным сбережениям”. Это был экскурс в прошлое, и людям он очень понравился. Акция прошумела на все СНГ. К сожалению, у спонсоров возникли противоречия творческого плана — каким должен быть памятник? Григорий Григорьевич,  человек с высоким художественным вкусом, видел его в одном ключе, а у Юрия Николаевича были свои представления. Они обсуждали, но, насколько я понял, не пришли к общему знаменателю. Не было единой позиции и относительно места. В планах была установка его на площади у кинотеатра “Мир” либо в помещении под прозрачным саркофагом. К тому же так и не определились со скульптором.

— Многие медиа живут за счет спонсоров. Без таковых сегодня можно выжить?

— Разумеется. Самый простой способ найти состоятельного заказчика и сделать издание “под него”. Спонсоры, как правило, амбициозны, с желанием прославиться, заявить о себе, показать свою значимость, поэтому они оплачивают славу и влияние. Разные люди по-разному амбициозны. Одному достаточно упоминания себя в трех номерах газеты, а кому-то мало и пяти портретов в одном выпуске. Но при таком самом простом способе нередко забывают о людях. Делать медиа “по-взрослому” – это делать новости для людей. Работать на удовлетворение их потребности, которые они – читатели – и оплачивают. Это сложно, но в Виннице такое есть.

— Учитывая сегодняшнее пресыщение народа информацией и количеством ее источников, насколько велики шансы тех проектов, которые не полагаются на спонсоров и хроническую поддержку?

 

— Глобализация происходит во всем, в том числе на самом низовом уровне. Мы наблюдаем, как исчезают киоски, раскладушки с товарами, и появляются торговые центры. Государственное регулирование бизнеса создает правила и условия, когда мелкое предпринимательство просто не в состоянии работать. Как экономические, так и  законодательные. Уверен, что на медиа-рынок будут приходить большие структуры, которые в итоге и вытеснят “самодеятельные” СМИ, основанные на энтузиазме редакторов и парочки друзей или единомышленников.      

К примеру, немецкие СМИ пришли в Польшу или Болгарию, выкупили существующие там местные газеты, инвестируют в них деньги и вытесняют с рынка конкурентов. И в итоге вместо 20 газет остаются две. Почему в Украине такого нет? Наши люди не настолько платежеспособны, чтобы заинтересовать очень крупные корпорации. Хотя и сейчас у нас работает несколько холдингов. Но, уверен, когда мы будем зарабатывать больше в серьезной твердой валюте, к нам придут монстры и, мягко говоря, глобализируют прессу. От 15-30 мелких газет, работающих на непонятную аудиторию, останется две-три.

— В масштабах Винницкой области?

— Да. На сегодняшний день у нас, по крайней мере, две крупные газеты делают медиа-бизнес правильно. Они работают на людей и живут за счет средств тысяч читателей, независимо от конкретного спонсора, от того, с какой ноги встала его жена, и кого уволить он решит сегодня. Основная часть рекламных денег скапливается именно у них. И эти издания, по сути, монополизировали сознание винничан.

 

— Чем объясняется некий традиционный винницкий феномен, связанный с обилием газет? Он возник еще в 1990-е, сохраняется поныне. В городах с миллионным населением, как правило, новостных изданий меньше, чем в скромной по достатку населения и количеству читателей Виннице…  

— Какое-то время я работал региональным корреспондентом газеты “Коммерсант Юга”, часто бывал в Одессе. И отметил, что пресса там слабенькая. Одесситы шутили, что у них в городе торгуют, а остальное людей мало волнует. Преобладают коммерческие настроения, поэтому люди не хотят читать всякие “побрехеньки”, их интересует преимущественно информация на тему «купи-продай».

Что касается Винницы, то в городе было несколько людей, которые хотели творить, умели творить и умели убеждать состоятельных винничан поддерживать издания. Благодаря им в сравнительно небольшом городе сконцентрировалось несколько достаточно приличных газет. Думаю, причина все-таки в личностях. Некоторые из них давно уехали из города. Посмотрите, сколько бывших винничан работают в редакциях на центральных телеканалах.

“Некоторые люди убеждены, что я занимался в их школе, всем рассказывают об этом, хотя в Виннице я никогда не учился”

— Так сложилось, что тема “свободы слова” давно муссируется, причем, в большей степени теми, кто не имеет отношения ни к свободе, ни к слову. Почему-то иногда люди уверены, что если газеты не пишут, что человек стал бизнесменом,  “украв” завод или землю, значит, их “купили”, а журналисты “не свободны”. Как считаете, почему свобода слова не может быть абсолютной?..

— Вы любите сравнения 1980-90-х с сегодняшними реалиями?.. Так вот, с тех пор ситуация кардинально поменялась. При прежнем тоталитарном режиме можно было ругать своего бригадира, начальника цеха, но если ты “откроешь рот” на члена Политбюро, то тебя завтра не будет. Теперь можно ругать центральную власть, причем абсолютно огульно, порой не персонифицировано, но нельзя критиковать непосредственное начальство или того, кто рядом. Все стало с головы на ноги. Не выгодно ругать того, от кого ты непосредственно зависишь экономически.

В государстве выстроены правила, по которым ты можешь делать все, пока не нарушаешь интересы других людей. На этом нарушении заканчивается огульная свобода слова. Таково наше законодательство. А вот морально-этические нормы в СМИ очень размыты, они аморфные. Желтая пресса сейчас юридически подкована, опытна, поэтому “жонглирует” словами, понятиями, и позволяет себе оскорблять людей, не нарушая законы. По-человечески видно, что это подло, гнусно, но привлечь к ответственности в рамках закона в большинстве случаев такие издания очень сложно.

Что такое абсолютная свобода слова? Стоять на площади и называть всех ворами? К сожалению, зависть человеческая застилает глаза, и если какой-то человек едет на дорогой машине, менее успешному человеку легче всего тыкать пальцем и говорить, что “это вор”. Вероятно, такая реакция будет хорошим аргументом перед своей женой, которой не хватает денег на ананасы. Но все журналисты прекрасно понимают, что слово имеет вес, и прежде, чем обвинить кого-то в том, что он украл, нужно провести журналистское расследование и собрать неопровержимые доказательства злодеяния.

А если такие факты имеются, то, действительно, почему об этом не писать? Такая пресса Виннице нужна. Одни издания обходят отдельные острые темы, поскольку контролируются некими людьми, другие – ради самосохранения. А иногда появляются “буйные”, одержимые идеей люди, действующие во имя свободы слова. Совсем недавно появился просто красавчик, который подошел к милиционерам и стал рассказывать им, что те нарушают закон. От удивления у правоохранителей не нашлось других слов, кроме непечатных, а парень в ответ цитировал законы. Ему скрутили руки, посадили в “воронок”, а он и там продолжал донимать вопросами, почему они нарушают такие и такие-то статьи. Эти люди «больны» свободой слова. Они способны вырвать свое сердце  и осветить им путь, как Данко. Такие вызывают уважение, потому что, глядя на них, многие задумываются: “Почему мы проходим мимо и молчим?”. Думаю, подобных людей немало в крупных городах, но и у нас имеются.

— Чем лично Вы сегодня занимаетесь?

— В большей степени рекламой. Делаем сюжеты, поддерживаем свой сайт, который наполняем информацией. Хотя непосредственно журналистской работой, к сожалению, меньше занимаюсь, чем раньше. Нравится работать со словом, картинкой и побуждать людей делать то, что мы хотим, и что хочет заказчик. Побудить человека даже к покупке рекламируемого товара — тоже интересно. Есть свои законы влияния на людей, и мне интересно работать в этой сфере.

— Хочу уточнить, рекламный продукт должен в большей степени нравиться заказчику или все-таки он готов согласиться с мнением автора, которое отличается от его собственного?

 

— Заказчик ставит конкретную задачу. Он хочет прорекламироваться, продать товар, повысить имидж, а журналистика и реклама – это искусство возможного. Полет нашей фантазии ограничен возможностью заказчика, который говорит, что, к примеру, это не нужно – навредит, а вот это, мы сами знаем, нельзя – потому что вранье… И в этих рамках мы должны сделать красивую конфетку, которой предстоит понравиться и заказчику, и потребителю.    

— Часто случается такое, что с точки зрения журналиста, работающего над созданием рекламы, результат получился качественный, понятный потребителю, а заказчик хочет, скажем, что-то более примитивное?.. Когда, по сути, приходится вступать в конфликт с собой, соглашаться на худший вариант…

— Заказчики нынче пошли самоуверенные. Они ездят по заграницам, пользуются дорогими вещами, листают глянцевые журналы и считают, что находятся на высоком эстетическом и интеллектуальном уровне. Естественно, поэтому вмешиваются в творческий процесс. Пытаешься объяснить, почему их замечания нельзя учитывать. Иногда заказчики упираются, топают ножкой и говорят: “А я хочу, чтобы было именно так!” Если мы профессионалы и работаем за деньги, то, увы, соглашаемся.

Честно говоря, таких случаев немного, все-таки люди прислушиваются и доверяют тем, кто делает продукт. Конечно, в процессе “презентации” рекламного материала приходится аргументированно доказывать, что именно так будет лучше. Это составляющая нашей работы. В принципе, изначально обращаясь к профессионалу, ему следует доверять. По аналогии с медициной. Если пациенты приходят к доктору, они ему доверяют? А поступят по-другому – ну тогда, как говорится, кто им доктор? Точно так же и в журналистике.

— Говорят, что Вы очень боитесь любой инфекции и дезинфицируете все предметы обихода. Это правда?

— Да ну?.. Кто вам такое рассказывает? Знаете, если бы Вас 15 лет каждый день показывали по телевизору, и по разным каналам, то тоже услышали бы о себе массу удивительных историй. Например, мои винницкие одноклассники, хотя в Виннице я никогда в школу не ходил, меня “прекрасно помнят”, делятся со знакомыми впечатлениями о моем поведении в классе. Однажды мне рассказывали о каких-то моих проделках в конкретной винницкой школе. На полном серьезе. А еще у меня есть в Виннице братья и сестры… Подобной “бытовой пурги” доводится слышать много, поэтому подобным вопросам я не удивлен.

— Вне работы чем себя занимаете?

— Люблю читать книги, причем исключительно детективы. Не удивляйтесь. Вероятно, кому-то они покажутся примитивными. В жизни хватает эмоционального напряжения, общения с людьми, конфликтов, поиска решений проблем. Это заставляет постоянно находиться в тонусе. А книжка перед сном с незамысловатым сюжетом, где, скажем,  после преступления оперативно-следственная группа выезжает на место и вскоре находит злодея, просто отвлекает от повседневной эмоциональной рутины. По этой же причине люблю смотреть простецкие сериалы. Они позволяют расслабиться, заснуть, а утром отдохнувшим встретить новый день с его не всегда стандартными проблемами.

 

В свое время читал много литературы по истории искусства, философии. Сейчас, наверное, не стал бы это перечитывать. Хочется чего-то простого. Реальных переживаний и задач и без того достаточно.    

 

Еще в свободное время люблю выезжать на природу – в лес или к реке. Природа заставляет почувствовать, что в гробу карманов нет, зарабатывание денег – процесс суетливый, а там можно остановиться и услышать себя под шепот листвы, шум ручья, задуматься о смысле бесконечной гонки и суеты. Такой у меня релакс…