НЕЧУЙ-ЛЕВИЦКИЙ ИВАН. Писатель Иван Нечуй-Левицкий считал, что украинцам не нужна русская литература, но был против галицкого Правописания

Личность. Вехи истории в именах

Иван родился 13 (25) ноября 1838 года в селе Стеблев (ныне поселок Черкасской области) в семье приходского священника Семена Степановича Левицкого и его жены Анны Лукьяновны Трезвинской. Отец его был образованным человеком прогрессивных взглядов, имел большую домашнюю библиотеку и на собственные средства устроил школу для детей крепостных крестьян, в которой научился читать и писать и его сын. Иван познакомился с историей Украины из книг в отцовской библиотеке.

Поскольку местный помещик закрыл приходскую школу, на седьмом году жизни мальчика отдали в науку к дяде Евтропию Трезвинскому, который учительствовал в духовном училище при Богуславском монастыре. Там Иван освоил латинский, греческий и церковнославянский языки. Строгая дисциплина, жестокие наказания и схоластические методы преподавания отбили у Левицкого желание стать священником, но не учиться – в 14 лет он поступил в Киевскую духовную семинарию, где проучился с 1853 по 1859 год и сильно увлекался произведениями Тараса Шевченко, Александра Пушкина и Николая Гоголя.

Окончив семинарию, Иван целый год прохворал. Затем некоторое время работал в Богуславском духовном училище преподавателем церковнославянского языка, арифметики и географии. В 1861-м поступил в Киевскую духовную академию. Параллельно самостоятельно изучил французский и немецкий языки, читал произведения украинской и русской классики, штудировал Данте, Сервантеса и Лесажа, всерьез изучал философию. В 1865-м Левицкий окончил академию со званием магистра, но отказавшись от духовной карьеры, преподавал русский язык, литературу, историю и географию в Полтавской духовной семинарии (1865-1866). Затем писатель уехал в Польшу, где преподавал в гимназиях Калиша (1866-1867) и Седлеца (1867-1872).

Одновременно с педагогической деятельностью Иван начал писать. В начале 60-х под псевдонимом Нечуй он написал комедию “Жизнь пропил, судьбу проспал” и повесть “Наймит Яриш Джеря”. В 1865-м появилась повесть “Две московки”. Впоследствии из-под пера Ивана вышел рассказ “Панас Круть” и большая статья “Мировоззрение украинского народа в примере к современности”. Первые работы писателя печатались в австрийском Львове, в том числе и в журнале “Правда”, поскольку по Валуевскому циркуляру 1863 года украинская литература на большой Украине была под запретом.

После шестилетнего пребывания в Польше Левицкий начал хлопотать, чтобы его перевели учительствовать в Одессу или Кишинев. 24 августа 1873 его назначили преподавателем русского языка первой Кишиневской мужской гимназии. Параллельно писатель возглавил кружок прогрессивно настроенных учителей, на тайных собраниях обсуждавших острые национальные и социальные проблемы. В то время Иван, как активный пропагандист запрещенной украинской литературы, попал под тайный надзор жандармерии Кишинева. Что не помешало Нечую издать в 1874-м роман “Облака”, а через год — драмы “Маруся Богуславка” и “На Кожемяках”, а также рассказ “Благословите бабе Пелагее скоропостижно умереть”.

В следующие годы писатель, ведущий в принципе спокойную и размеренную жизнь, написал свои самые популярные и, по мнению критиков, наиболее сильные произведения: “Никола Джеря” (1878), “Кайдашева семья” (1879), “Бурлачка” (1880), “Старосветские батюшки и матушки” (1884). Вряд ли можно верить советским биографам, утверждавшим, что Левицкого страшно притесняла жандармерия, иначе он не смог бы писать и работать. Другое дело, что Иван Семенович был весьма болезненным, к тому же всю жизнь оставался холостяком. Так или иначе, в 1885-м он ушел в отставку якобы по причине плохого здоровья. Поскольку репрессии относительно украинского языка в Российской империи тогда несколько ослабли, Нечуй-Левицкий уже в качестве известного писателя переехал в Киев, где посвятил себя исключительно литературному труду: критиками отмечены рассказы “Отпетые” (1888) и “Афонский проходимец” (1890) , сказка “Обиженные” (1892), повесть “Между порогами” (1893).

Однако существенного дохода литературная деятельность писателю не приносила. Иван Семенович был вынужден переключиться на журналистику и публицистику: писал статьи и очерки. Например, известную статью “Сорок пятая годовщина смерти Тараса Шевченко” (1906) и очерк “Украинская поэзия”. Однако столь высокая тематика, как всегда, мало востребована обществом — Нечуй-Левицкий жил достаточно скромно. Согласиться с советскими биографами, что писатель чуть ли не нищенствовал сложно, поскольку он все-таки проживал хоть и в маленькой, но отдельной квартире в доме №19 на Пушкинской улице (по тем временам такую “роскошь” могли себе позволить немногие). Левицкий даже получал пенсию (пусть и скромную учительскую), что простому народу даже не снилось. Каждое лето Иван Семенович выезжал к родственникам в Стеблев или в Белую Церковь. До последних дней работал над литературой, хотя лучшие его произведения остались в прошлом.

Уже когда силы начали оставлять, писатель попал в богадельню на Дегтяревке с гордым названием “госпиталь для одиноких людей”. В условиях гражданской войны и разрухи его пациенты фактически были лишены элементарного ухода и адекватного питания. Иван Нечуй-Левицкий скончался 2 апреля 1918 года, похоронен на Байковом кладбище.

Имея по жизни мягкий нрав, Левицкий показывал удивительную твердость и категоричность в литературе. Например, еще в Кишиневе в период фактического запрета украинского языка написал труд “О ненужности великорусской литературы для Украины и славянства”! При этом сам Иван обожал Щедрина, Лескова, Толстого, Островского, но считал: “Русская литература нужна для России, а нам нужна своя. Грех нашей интеллигенции именно в том, что она воспиталась на русской литературе, которая подменила собственную”.

Интересно и мнение классика украинской литературы касательно правописания: “Писать надо так, как люди говорят”. Потому Левицкий, например, вместо украинской буквы “ї” писал “йі”. Также писатель не воспринимал влияние на украинскую литературу авторов с Галличины, чьи правила и речь называл не иначе, как “Галицким сговором”. А в своем завещании потребовал, чтобы его печатали “на веки вечные” в том виде, который он после себя оставил: “Пусть лучше мои книги сгорят, чем будут с таким правописанием”.

Подготовил Виктор БЕРЕЖНОЙ