Из-за отчаяния объявил голодовку 93-летний ветеран войны из Винницы Григорий Ластовецкий, получивший от Януковича квартиру
«Мне Янукович подарил квартиру, а я не имею права в ней жить!»
Сразу отметим, что в этой истории, очевидно, нет виновных и чьего-либо злого умысла в отношении ветерана и его дочери. Но есть серьезная объективная проблема, которая, скорее всего, требует какого-то нестандартного, возможно даже формально противозаконного решения. Попробуем сначала рассказать обо всем в хронологическом порядке.
Ныне 93-летний Григорий Виссарионович Ластовецкий был призван в Красную армию еще до войны, был трижды ранен, дважды оперирован… В 1949-м он стал работать на Уладовском сахзаводе Литинского района водителем. Там ему дали хату, в которой он проживал. А его покойная мама жила в Виннице, где работала дворником и имела коммуналку в барачном доме по Фрунзе, 61. Со временем Григорий Ластовецкий переехал жить в приватизированную коммуналку матери, где и прописался. Хата в Уладовке пришла в запустение. Но руководство сахзавода в 97-м оформило ее приватизацию на Ластовецкого, хотя на тот момент там уже никто не жил, а Григорий Виссарионович был прописан в Виннице. При этом сейчас дедушка не может вспомнить, как штамп о приватизации никому не нужной развалюхи оказался в его паспорте. Уверяет, что даже не подозревал о таком «подарке» завода.
Когда умерла жена Ластовецкого, ухаживать за больным отцом в 2005-м из России приехала его родная дочь, ныне 63-летняя Валентина Тоискина (гражданка России с видом на жительство в Украине). Они вдвоем жили в коммуналке на Фрунзе. Вскоре Валентина Григорьевна похоронила родного брата и начала добиваться для отца более нормальных жилищных условий. Ведь в коммуналке не было горячей воды, собственной ванны, на общей кухне — отопления и т. д. Напористая женщина жаловалась во все мыслимые инстанции и добилась ремонта коммуналки на Фрунзе, а также постановки отца на жилищную очередь:
«Сколько людей мне говорили: «Мой отец уже умер, а твой еще жив, и ты для него еще чего-то добиваешься?». Когда отца спрашивали, почему он раньше не вставал на очередь, он отвечал: «Я ж не думал так долго жить». Он вообще непритязательный и почти боготворит власть, постоянно говорит: «Никто не хочет работать, все только хотят большую пенсию и зарплату, про страну не думают». А я считаю, что уже хотя бы в конце жизни он заслужил право пожить по-человечески».
Естественно, Валентину Григорьевну больше чем страна волновала судьба отца. А также, безусловно, что абсолютно нормально, свой личный и интерес семьи. Правда, во время интервью она от этого отказывалась, утверждая, что всегда сможет уехать в Россию. Однако все мы люди, и ничего зазорного в отстаивании собственных интересов нет. Тем более что условия для проживания пожилого инвалида войны первой группы в коммуналке были явно неприемлемыми. И вот уже ее отец числится в жилищной очереди инвалидов войны и семей военнослужащих под № 31, а в списке инвалидов ВОВ 1-й группы под № 3.
Напористая женщина несколько раз звонила на правительственную горячую линию, а также попала на телевизионный проект Виктора Януковича «Диалог со страной». Естественно, все жалобы в столицу рикошетом падали в область к губернатору, а от него в мэрию. И там, в конце концов, нашли возможность выделить для Григория Ластовецкого однокомнатную квартиру общей площадью 46 квадратных метров на втором этаже в новострое, сооруженном на месте бывшей старогородской бани. Корреспондент «РЕАЛа» там был: симпатичный двор, добротный дом, квартира со стартовым хорошим ремонтом — Валентина сразу перевезла туда мебель, вещи и переехала с папой.
«21 февраля 2013-го меня вызвали и предложили в рамках социальных инициатив президента предоставить инвалиду войны первой группы однокомнатную квартиру взамен коммуналки, — вспоминает Валентина Григорьевна. — Мы, конечно же, согласились. 19 марта нам выдали ордер по адресу: улица Смирнова/переулок Украинский, 23/6». Деньги на квартиру, естественно, выделил городской бюджет, но Григорий Виссарионович свято уверен, что достойное жилье ему подарил лично президент Украины. Тем не менее, первые проблемы возникли уже с отказом от приватизированной коммуналки на Фрунзе.
«Нотариусы как один заладили, что так нельзя, — рассказывает Валентина Тоискина. – Дескать, приватизированное жилье можно только подарить или продать. Я тут же звоню на правительственную горячую линию, они мне: «Назовите фамилии людей, которые вам отказали». Я назвала, из Кабмина им позвонили, а нотариусы говорят: «Такие к нам не обращались». Я же письменных ответов у нотариусов не брала. Но нам в горисполкоме помог Роман Фурман (заместитель директора департамента жилищного хозяйства городского совета), мы нашли нотариуса, я дедушку на такси возила… В общем «расприватизировали» ту коммуналку. Но ключи я от нее отдам, только когда эту квартиру приватизируем. А здесь еще большая проблема — штамп в паспорте дедушки говорит о том, что на него приватизирована хата в Уладовке. А по закону гражданин имеет право только на одну бесплатную приватизацию. Я вообще не понимаю, как они могли ее на него оформить, когда он уже там не жил и выписался оттуда! Я несколько раз сдавала отца в 3-ю больницу, чтобы съездить в Уладовку и Литин. В селе хата уже почти развалилась, а туалет, сарай и погреб совсем разрушились. Мы хотели отказаться от нее, но ни сельсовет, ни район не хотят развалину себе забирать. Тем более что землю дедушке как раз и не выделили – работникам сахзавода не положено, а в селе ведь всем только земля нужна. Мало того, мне говорят, что даже если мы от хаты и откажемся каким-то образом, квартиру нам приватизировать все равно нельзя. То есть, получается, что дедушке тут дадут дожить — никто не требует, чтобы он выселялся. Но когда он умрет, квартиру эту у нас заберут. А мне придется обратно в коммуналку выселяться, либо уезжать к сыну в Россию».
Корреспондент «РЕАЛа» не стал огорчать Валентину Григорьевну тем, что в «расприватизированную» коммуналку, скорее всего, так просто вернуться тоже уже нельзя. Разве что в разрушенную хату в Уладовке L. Но женщина не собирается сдаваться, она снова «бомбит» президента и правительственную линию. (Хотя им сейчас явно не до того). А вот ее отец выглядел неважно: большую часть разговора корреспондента со своей дочерью он тихонько лежал на диване, лишь изредка бормотал вполне осмысленные фразы, подтверждая, что он в курсе темы. А вскоре к нему пришла, вызванная дочерью, врач. Оказывается, Григорий Ластовецкий уже пятый день ничего не ел. «Он говорит, что хочет умереть, — призналась Валентина. – Говорит: «Янукович подарил мне квартиру, а я не имею права в ней жить!» Это он так из-за этой приватизации расстроился».
Пациент был немногословен и с доктором, которая в итоге предложила госпитализировать его в гериатрическое отделение старогородской больницы. Валентина Тоискина согласилась. При журналисте врач позвонила в клинику и вроде бы все согласовала. Чтобы не мешать людям готовиться к госпитализации, журналист распрощался. Но как мы узнали на выходных, Григорий Ластовецкий так и не попал в больницу – вроде бы нет мест. Главный редактор «РЕАЛа» Степан Бессолов связался с руководством горздрава, там обещали помочь…
А что же по поводу приватизации квартиры? Заммэра и известный юрист Владимир Слишинский раскритиковал идею «РЕАЛа» упразднить приватизацию хаты в Уладовке в суде. Хотя бы потому, что уже нет самого здания (хотя с нашей точки зрения, это как раз повод для упразднения приватизации), а также потому, что давно уже прошли сроки давности. Зато чиновник заявил, что знает о проблеме, и городские власти найдут ее решение. Главное, чтобы Григорий Ластовецкий дождался. Ведь он, как и любой из нас, хочет что-то оставить после себя своим детям.
Перед публикацией материала
29 ноября Григорий Ластовецкий, благодаря вмешательству горздрава после обращения главреда «РЕАЛа», был госпитализирован в хирургическое отделение старогородской больницы (в гериатрии нет мест). Находящаяся с ним Валентина Григорьевна в понедельник 2 декабря рассказала нам, что состояние ее отца по-прежнему тяжелое, он и дальше самостоятельно не принимает пищу. Но медики «кормят» его с помощью капельниц, которые покупает дочь больного. Сама она, с ее слов, уже падала в обморок и предчувствует, что отец скоро умрет. Соответственно приватизировать квартиру он вряд ли успеет. Впрочем, к Валентине Григорьевне, с ее слов, перезвонили из горисполкома и предложили толковый вариант урегулирования проблемы, который позволит провести приватизацию квартиры. Такой вот триллер на пороге смерти…
Виктор БЕРЕЖНОЙ
Подпишитесь на новости
