Гайда Таисия
«Мы запустили слух о внедрении в больницы «тайных агентов со скрытыми камерами» — две недели там взяток не брали!»
Таисия Николаевна рассказала «РЕАЛу» о своем бизнесе по пошиву корпоративной одежды, о том, как оказалась лидером винницкого Автомайдана и борьбе с прежней властью, о том, что поддерживает главу облсовета Свитко, но считает его слишком мягким на фоне депутатов-акул, о том, почему общественники не нашли общий язык с губернатором и о дурости чиновников и некоторых их инициатив, о том, как происходит сбор помощи для наших бойцов на Донбассе и о своем проколе со лжекомандиром батальона «Айдар»
Майдан изменил отношение общества к общественным движениям. (Уж простите за тавтологию). На волне революционных событий появились новые организации. И они не исчезнут с мирной жизнью. По крайней мере, до ближайших выборов в местные советы. Один из таких проектов — «Громадський Альянс». Он вовсе не похож на типичную организацию с четкой вертикалью. Координатор Автомайдана по Винницкой области Таисия Гайда отмечает, что это «горизонтальное» объединение наиболее приемлемо для общественников, поскольку при отсутствии единого лидера позволяет выступать «одним фронтом» и реально влиять на ситуацию в регионе.
«Во времена Януковича я бы не сказала, что в Виннице Автомайдан прессовали. А вот после Революции Достоинства сожгли старенькое авто»
— Таиса, публичной личностью и «ведущей» на сцене Вы стали в «разгар» Майдана. Расскажите, чем занимались в мирное время?
— Начну, наверное, с того, что моя малая Родина – станция Котюжаны Мурованнокуриловецкого района. Там школу закончила. С дальнейшим обучением была у меня очень интересная история. Поступила в институт экономики и социальной психологии. Через два года учебы вуз лишили лицензии, и всем студентам пришлось переводиться в колледж менеджмента. Никуда больше с зачетной книжкой института не принимали.
После окончания колледжа поступила в «церковно-приходскую школу», как называют Винницкий торгово-экономический институт КНТЭУ. На специальность «финансист». На этом мои университеты закончились. С мужем занялись предпринимательской деятельностью, набежало уже более 12 лет «стажа». Наша фирма «Профи» представляет собой ателье, где разрабатывают и шьют корпоративную одежду. Заказы поступают со всей Украины, а мы стараемся, чтобы образцы изделий не повторялись.
— С предложениями от известных фирм часто приходится иметь дело?
— Приходится. Шили для компании «Форд-Украина» ветровки спортивного покроя. Под акцию их дарили клиентам автосалонов. Среди заказчиков были и «Mitsubishi», и «Nemiroff». Заказывали одежду Харьковская бисквитная фабрика, винницкая сеть магазинов «Грош» и «Корона»… Но преимущественно нашими услугами пользуются автомобильные компании. Причем, заказывают не обычные спецовки, а что-то оригинальное. В последнее время объемы пошива несколько упали. Хотя швейный цех по сегодняшний день работает, разве что очередь на выполнение заказов сократилась до 2-3 недель.
Это основной бизнес, а параллельно я работала журналистом в винницких периодических изданиях – «20 минут» и «Свобода слова». Хотя, скорее, это можно назвать хобби. Раньше требования к качеству написания материалов были гораздо жестче, то есть нужно было представить позицию двух сторон, проверить информацию. А сейчас все этого не требуется. Честно говоря, сама постоянно сталкиваюсь с тем, как публикуют непроверенные сведения. Правда, потом, когда они не подтверждаются, получается не очень-то красиво.
Конечно, в журналистике интересно. Мне нравилась эта работа, но постоянно на профессиональной основе заниматься ею у меня не получалось. Слишком трудоемко. На одну-две авторские статьи приходилось тратить целый день – с утра до ночи. А когда у тебя трое детей, такую роскошь себе не можешь позволить. Тем более что дети ходят в украинскую школу, а параллельно учатся в польском лицее. Раз в неделю учителя по Skype общаются, задают вопросы, объясняют новые темы, а в конце учебного года дети едут в Польшу, где сдают экзамен и получают табель. Кроме этого, они учатся в музыкальной школе. Старший – по классу баяна, средний – аккордеона, а младшая – на фортепиано.
— Как при таком напряженном графике Вы оказались в эпицентре событий винницкого Майдана?
— Изначально мы принимали участие только в акциях Автомайдана. Он стихийно сформировался, когда в первый раз съездили к Януковичу в «Межигорье» и у людей стали забирать водительские права. Затем в начале декабря Анатолий Почтар и Роман, не буду называть его фамилию, организовали акцию под областным ГАИ. В принципе, после этого мы довольно часто ездили на самые разные акции – к домам регионалов, «Эпицентру», «Ягуару»… Поэтому на Майдане я не стояла. Периодически мы появлялись, выступали, но ежедневно активного участия, как многие другие, я не принимала.
В начале января, после первых убийств на Майдане в Киеве, мы вышли к облгосадминистрации с надписями на плакатах: «Я буду следующим». И тогда я удивилась, что люди проходили мимо. Создалось впечатление, что винницкий Майдан стал угасать. Потом на страничке «Автомайдан Винницы» мы списались с практически незнакомыми людьми. Все понимали, что винничанам нужно показывать правду. Так, каждый принес на Майдан кто что смог – проектор, телевизор, шнуры, и в один день, когда у сцены практически никого уже не было, мы стали рассказывать и транслировать «5-й канал». У меня есть электронная книжка. Воспользовалась ею, чтобы из Интернета черпать новости и читать их людям. Это помогло «вернуть» людей. Когда Майдан победил, все собирались расходиться по домам, но в город приехали беженцы из Крыма. Мы вынуждены были остаться…
— В Киеве и во многих городах «автомайдановцы» подвергались репрессиям. Конкретно Вы их ощутили?
— Один раз, когда на день рождения бывшего тогда губернатором Мовчана мы с киевлянами проводили акцию, многим пришли смс-ки «Все поедут, а ты останешься. Подумай». В принципе, во времена Януковича я бы не сказала, что нас прессовали. По крайней мере, меня не вызывали в ГАИ и штрафы не выписывали. После Революции Достоинства сожгли авто, но кто и зачем — до сих пор не ясно.
— Подозреваемых в поджоге не нашли?
— Нет, хотя дело курировала прокуратура. Старенький «Volkswagen Golf» 1988 года выпуска был уже изрядно подтертым и впереди без бампера. Когда мы блокировали воинскую часть, его немного переехала воинская техника. Поэтому номерной знак пришлось проволокой прикручивать…
Самое интересное, что на Тяжилове три недели назад у сына украли велосипед. Причем, он сам виноват – оставил без присмотра у магазина. Ребенок написал заявление в милицию, я потом подала «отказ», но правоохранители нашли велосипед! Могут ведь…
Кстати, точно такая же история, как со мной, произошла и с Борей Пасиченко (замглавы Самообороны области, – прим. авт.). Сожгли его «Lexus», и правоохранители тоже не смогли установить, чьих это рук дело…
Сейчас много шума по поводу «нового авто». Я имею в виду «Audi», на котором мы ездим. Устала всем пояснять, но по-прежнему меня им упрекают. Повторюсь, во-первых, эта машина 1996 года выпуска, а не новая, а во-вторых, она принадлежит крымским татарам. Ребята воюют на востоке, а автомобиль оставили нам. Пользуемся им третий месяц. Информацию все могут проверить. На авто номера крымские, а собственник – крымский татарин. Так что машина не из салона. Надеюсь, что тот, кто писал, будто мы внезапно заработали на новый автомобиль, проверит информацию и извинится.
«Процедуру общественного обсуждения соблюдают «для галочки». Формально, а фактически на должность назначают того человека, которого изначально планируют»
— Избранием в конце февраля главой облсовета Сергей Свитко обязан «революционным массам», которые в сессионном зале фактически заставили депутатов поддержать его кандидатуру. Как бы Вы оценили сегодняшний уровень коммуникаций с первыми лицами облсовета?
— Не могу сказать, что мы так часто общаемся. Да, мы по-прежнему поддерживаем Сергея Михайловича во многих вопросах. Дело в том, что один Свитко ничего решить не сможет. У депутатского корпуса сохранилось прежнее большинство, которое отстаивает свои интересы. Скажу свое собственное мнение. Оно заключается в том, что, на мой взгляд, глава облсовета – мягкий человек. И ему с депутатами сложно. Многие из них настоящие «акулы», натренированные за годы депутатства. Поэтому мы стараемся помогать, как общественность, чем можем, но что из этого получится дальше, прогнозировать тяжело.
— Почему же? При облсовете функционирует общественный совет. Не пытались через этот совещательный орган влиять на ситуацию?..
— Если не ошибаюсь, то в общественном совете номинально представлено около 80 организаций. Чтобы туда войти и иметь преобладание голосов, нужен «десант» большого количества общественников. Имеет ли это смысл? Откровенно говоря, не готова сейчас дать ответ. Лично я не вижу результатов работы общественного совета. Возможно, они что-то делают из того, что я не вижу.
Не хочу никого обидеть, но мне кажется, что общественный совет, несмотря на определенные задачи и полномочия, которые на него возложены, не выполняет возложенные на него функции. Я не понимаю, что они делают. Понимаю, что на меня обидятся, но это моя точка зрения.
— Для нее нужны основания…
— Приведу пример. Когда закончились благотворительные средства для ремонта здания бывшего общежития в селе Новая Гребля Липовецкого района, куда переселили беженцев из Крыма, я написала письмо в управление капитального строительства о необходимости проверить рациональное использование потраченных денег и выполненные работы. Также я обратилась в общественный совет.
Мне ответили очень оригинально. Общественный совет якобы создает «команду» из экспертов-строителей. Потом отдельно ко мне обратились с просьбой написать вопросы, которые меня интересуют по экспертизе. На основании моих «вопросов» общественный совет пытался собирать чиновников, чтобы изучать ситуацию. Извините, мне не нужны посредники. Не нужно собирать общественный совет ради обсуждения. Я и сама могу подойти в приемную и без столь затяжной процедуры спросить заместителя губернатора. Если общественный совет хочет инициировать проверку, то у него достаточно полномочий для этой деятельности. А быть надстройкой, или посредником не нужно…
Дальше. Я знаю, что этот орган блокировал решение, инициированное депутатом облсовета Юрием Яремчуком, о выделении 1 миллиона гривен на развитие шахмат. Но эта тема все же поднималась на сессии. Я полагаю, что если бы 80 организаций, как заявлялось, слаженно работали, то представляли бы собой достаточно мощную консолидированную силу, которой по силам «задавить» любого депутата и не допустить подготовленное им решение к обсуждению в сессионном зале. Общественный совет этого не делает.
Отчасти соглашусь с тем, что не мне, как представителю общественности, давать им оценку. Наверное, оценивать работу своего совещательного органа должен С. Свитко. Но, видимо, нынешняя ситуация всех устраивает. Формально существует орган, который не ложится бременем на бюджет. Разве что помещение занимает.
— С губернатором у активистов Майдана отношения никогда не были особо теплыми, но и враждебностью не отличались. После утверждения Анатолия Олийныка на посту главы облгосадминистрации они ухудшились. С чем связана эта конфронтация?
— Мы пробовали налаживать связь с первых недель после назначения Анатолия Дмитриевича исполняющим обязанности. Если помните, он вышел на Майдан, и пообещал, что у власти не будет ни одного регионала. Эти слова все восприняли всерьез. Тогда мы были романтиками-оптимистами, которые верили или хотели верить, что сможем поменять систему и назначать на определенные посты чиновников исключительно на конкурсной основе.
Эйфория очень скоро исчезла. Показательным примером стало «избрание» директора департамента охраны здоровья. Общественность критиковала кандидатов. Люди протестовали против назначения Татьяны Бабий. Причем она, насколько я помню, была лидером по объему негатива, высказанного в адрес претендентов. Но губернатор проигнорировал мнение общественности и «доверил» Т. Бабий управление здравоохранением области. Получилось, что процедуру общественного обсуждения соблюли «для галочки». Формально все этапы были проведены, а фактически «поставили» того человека, которого изначально планировали. По сути, у многих этот формализм отбил охоту принимать участие в обсуждении инициатив главы облгосадминистрации.
С подачи губернатора облсовет рассматривал отдельные вопросы по выделению средств на фонд содействия инвестициям. Мы лишь попросили рассказать, а чем же эта структура занималась в прошлом году и на что собирается потратить бюджетные средства? А. Олийнык настоял на том, чтобы вопрос финансирования все же вынесли на голосование без отчета за выполненную работу. Точно по такому же сценарию выделялись 600 тысяч гривен на пенитенциарную службу.
Поэтому я констатирую, что как таковое сотрудничество с Анатолием Дмитриевичем отсутствует, а отношения в последнее время, можно сказать, более чем прохладные. Тем более что сейчас мы поднимаем вопрос о 636 тысячах гривен, которые областные власти якобы должны выделить на ремонт здания ОГА и облсовета, который был давно выполнен. Компания «Винницабуд» бесплатно выполнила работы, потом провели тендер, который выиграла эта фирма, а теперь им выделяют деньги. Нас, например, интересует, а почему именно у «Винницабуд» заказали эти работы?
Затем, все, кто в феврале штурмовал здание ОГА, прекрасно помнят, что входные двери с тех пор не менялись, а согласно смете – поставили новые. Аналогичная ситуация и с ролетами на 100 тысяч. Их количество явно завышено… Я думаю, что при той команде, которая сейчас работает с губернатором, никаких изменений ожидать не стоит. Нет новых лиц.
— Зачем же так категорично, а первый заместитель Александр Вьюник? (Кстати, его уволили на следующий день после нашего разговора с Таисой. – Авт.).
— С ним, вообще, интересная история… В облгосадминистрации нужны эффективные менеджеры, а я их там не вижу, к сожалению. С первым замом у меня личная неприязнь. Точнее, у него неприязнь к крымским татарам, которая возникла еще в период работы на полуострове. И она сохранилась в нынешней ситуации. Причем, судя по высказываниям, отношение иногда выглядит несколько расистски.
Кроме этого, позиция А. Вьюника сводится к тому, что «мы – власть, поэтому вы должны нас слушать и помогать, а не указывать, что делать». Знаете, принцип «я – начальник, ты – дурак» сегодня неактуален. Однажды мы пришли к первому замгубернатора с журналистами, подождали в приемной минут десять, а когда без позволения переступили порог кабинета, он сказал, что нас не приглашал, мы без записи, поэтому и говорить не станет.
Система охраны здоровья всех не устраивает. Ее можно менять. Тем более что концепция разработана. Ее следует обсуждать и внедрять. Можно менять систему образования. По крайней мере, логично выбрать несколько школ, в которых «запустить» модели обучения, используемые в европейских странах. Но никто ничего не хочет менять. Нет желания. К тому же сохраняются непрозрачные схемы проведения тендеров. А причина в том, что у власти люди, которых все устраивает. Поэтому я считаю, что их должны заменить те, кто реально хочет изменить жизнь земляков.
«Объединить всех волонтеров невозможно. Мы открыли «горячую линию», чтобы люди хотя бы узнавали, какому батальону что нужно»
— Система конкурсов по замещению главврачей показала свою несостоятельность по ряду причин. Прежде всего, в глаза бросалось, что интересы отдельных кандидатов явно лоббировали некоторые общественники… Именно они, а не губернатор или кто-то из власти.
— Абсолютно верно… Мы предлагали другой подход. В Киево-Могилянской академии группа преподавателей разработала технологию с критериями приема на работу руководителей, анонимным анкетированием и оцениванием экспертами. Уверена, что это уменьшило бы и уровень коррупции, и исключило лоббистов. Но на это предложение нам сказали, что Минздрав по этому поводу распоряжения не прислал, а сами брать на себя ответственность не решились.
Тот вариант общественного обсуждения, который мы наблюдали, я называю дуростью. Мы поняли, что люди ничего не решают. С конкретными группами людей кандидаты «договаривались». Внешне общественные обсуждения напоминали «криминальные разборки» 1990-х годов. Единственное, что имело эффект – это слухи о том, что мы запустили «тайных агентов со скрытыми камерами», которые будут давать взятки, чтобы проверить. И я знаю, что неделю-другую во всех больницах взятки не брали.
Много критикую? В противовес скажу, что хочу отдать должное Сергею Моргунову (и.о. мэра и секретарь горсовета, – прим. авт.), во многих случаях, когда мы обращались, вопросы оперативно решались. Например, попросили детям крымских татар организовать экскурсию по городу. Через три дня их уже водили по городу. При этом с мэрией мы не сотрудничаем. Почему? Не знаю.
— Недавно на сессии облсовета выступал мужчина, который представился «начальником штаба батальона «Айдар». Как выяснилось, он оказался аферистом. Из «Айдара» его выгнали… Но Вы его представили депутатам. Периодически в Винницу приезжают люди в форме. Кто-то изначально проверяет, являются ли они теми, за кого себя выдают?
— Я этого человека – «айдаровца» — помню. Он – винничанин, и даже входил в штаб Майдана. Встретились мы на сессии. Человек рассказал, что после ранения лежал в госпитале… А дальше – это мой прокол. Признаю… У меня нет непосредственной связи со многими подразделениями, в том числе «Айдаром». Обычно о потребностях батальона я узнаю через нашего винницкого волонтера Вадима Шкильняка. Позже Вадим мне рассказал, что этого «начальника штаба» по-плохому выгнали. Я опекаюсь 9-м батальоном, 95 аэромобильной бригадой, батальоном «Крым». С ними контакт налажен.
— По поводу бракованных бронежилетов, пластины для которых изготавливал завод «Агромаш», последние несколько недель ведется достаточно резкая дискуссия. Все друг друга обвиняют во всем — от лоббирования интересов предприятия до желания захватить завод. При этом вопросы касаются продукции…
— Я считаю, что предприятию следует вернуть деньги всем тем, кому они продали некачественные бронежилеты. Лучше купить 10 нормальных бронников, чем 20 бракованных. Я понимаю, что на передовой ими машины обшивают, но это очень расточительно обшивать за такие деньги. Если завод не может придерживаться технологии, то не стоит делать продукцию, ведь до 30% из них простреливают.
Кстати, мы же даже не знаем, сколько таких бронежилетов «Агромаш» уже продал. Мы знаем, что в каждом селе, где солдата провожают на фронт, родных заставляют покупать в Красном бронежилет. В таком добровольно-принудительном порядке эта система действует во всех районах. Завод ориентирован на изготовление борон для агрофирм. Думаю, что сейчас нет заказов от аграриев, поэтому они специализируются на бронежилетах, и выпускают их не маркированными.
— Недавно многие общественники объединились в «Громадський Альянс». Цель в том, чтобы одним фронтом участвовать в местных выборах? И насколько крепким может быть такое объединение?
— Когда в Черкассах происходил съезд Автомайданов всей Украины, один из руководителей объявил себя «единоличным» лидером, и сказал, что в Черкассах будет координационный штаб. Это закончилось тем, что все перессорились. Мы поняли, что вертикаль выстроить нельзя. Поэтому и возникла идея объединиться не под кого-то, а вокруг конкретной цели. Все прекрасно понимают, что один в поле не воин, и бороться самостоятельно трудно. Когда мы вместе, то нас больше и мы сильней. Винница имеет отличный опыт уличных акций. И «Громадський Альянс» прекрасно подходит для их проведения.
Участие в акциях абсолютно добровольное. Каждый понедельник мы – представители различных общественных организаций — собираемся, обсуждаем мероприятия, которые кто-то предлагает провести. Кто хочет, тот и поддерживает конкретную акцию. Не нравится она – не поддерживают. Насильно не заставляем. То есть, у нас полная демократия.
На сегодняшний день в «Громадський Альянс» входит около 30 организаций. И думаю, что в будущем это объединение действительно поможет участвовать в местных выборах тем общественникам, которые изъявят желание баллотироваться.
— Сбором гуманитарной помощи военным у нас в городе…
— Только ленивый не занимается.
— Можно ли каким-то образом «систематизировать благие побуждения», чтобы, скажем, в один батальон не завозилось 10 тонн картошки?
— Насколько я знаю, это проблема всех регионов. Замгубернатора Днепропетровщицы Борис Филатов тоже пробовал объединить волонтеров. Не получилось. Я согласна, что лучше собрать средства, чтобы безотлагательно купить прибор за 50-60 тысяч гривен, чем самому собирать 3-4 месяца, но почему-то это не удается. Договориться с волонтерами крайне сложно. Все, что мы можем предложить – мониторинг потребностей батальонов, которыми опекаемся.
Открыли «горячие линии», теперь каждый может перезвонить, чтобы узнать, что конкретно нужно в то или иное подразделение на сегодняшний день. И через 2-3 дня информацию будем обновлять. На Винничине масса людей, которые говорят так: «Я вам деньги не дам, но хочу что-то купить». Так вот, они смогут узнать, что нужно. Думаю, что таким образом приучим людей интересоваться, а потом решать — везти картошку в 9-й батальон, или лучше в «Шахтерск», где нечего кушать.
— Предположим, в столь насыщенном графике найдется вечер или день-два для себя. Расскажите о своих увлечениях…
— Обожаю кулинарию, точнее — готовить детям. Правда, за последние полгода это практически не удавалось. Разве что недавно целую неделю стояла у плиты, чем очень удивила детей. Люблю вязать и шить. Если бы не Революция, была бы обычной женщиной, поглощенной домашними хлопотами. Люблю с детьми делать уроки, читать им на ночь. Сыновья хоть уже и большие, но привыкли засыпать под мое чтение. Сейчас они слушают «Человека-невидимку».
Фантастика мне и самой очень нравится. Люблю произведения Лукьяненко, Стругацких, Стивена Кинга. Могу допоздна сидеть с электронной книжкой, она у меня с подсветкой, поэтому домочадцам не мешаю.
Пассивный отдых на море – не для меня. Не могу сидеть на пляже. Мне больше по душе горы. С детьми поднимались на Петрос, Говерлу, а в прошлом году ездили в Закопане. В этом году не до гор. И денег жалко, и времени нет…
Игорь ЗАИКОВАТЫЙ
Подпишитесь на новости
