По вине дочери и ростовщика она лишилась двухкомнатной квартиры и живет в винницком “доме престарелых”. Она перенесла тяжелое лечение в онкодиспансере, после которого много лет на съемных квартирах фактически сама пыталась воспитывать четырех внуков. Три месяца назад она похоронила единственную дочь, а сейчас забирает к себе в интернат 19-летнюю внучку – инвалида первой группы.

Двое младших внуков также под контролем бабушки – они воспитанники расположенного рядом дома ребенка “Гнездышко”.  При этом всем 67-летняя Галина Алексеевна Ковальская (сама инвалид второй группы) не падает духом и полна решимости в ближайшей перспективе рассчитаться с долгами перед нейрохирургами, лечившими внучку, а в целом – “дати дітям раду”. Аж дрожь по телу – такой Человек!

— Родилась я в Зяньковцах Немировского района, в Виннице — с 1963-го, жила в двухкомнатной квартире по Красноармейской. 24 года проработала контролером на Ламповом заводе, а потом еще по 7 лет сначала на “Аналоге”, а затем в физкабинете поликлиники. Ушла на пенсию из-за болезней: сначала оперировали по поводу язвы желудка, а затем в онкодиспансере, после чего прошла курс химиотерапии. Мне давали вторую группу инвалидности, но я сейчас получаю пенсию по возрасту. Была замужней, но развелась — очень мне эта водка надоела, бывший муж сейчас у сестры в селе пьянствует. У нас был один ребенок — Татьяна, она погибла в 42 года: 13 ноября 2012-го ее вроде бы убил сожитель, после чего сбежал. Но его поймала милиция, он говорит, что нечаянно убил, будет суд.

16 ноября я Таню похоронила. Причем, денег у меня, естественно, не было. Я обращалась в ритуальные службы, но от меня отказывались. Люди посоветовали обратиться в “Реквием”, мол, они могут помочь. И в самом деле: похороны стоили около 5 тысяч, а я им отдала только две, и то их мне выделил горисполком на погребение дочери. Все хорошо сделали, даже старшую внучку на инвалидной коляске привезли… Еще и мне место на кладбище возле дочки заняли, директор “Реквиема” Михаил Панькив сказал: “Вы живите, а место это пусть вас еще очень долго ждет”…

— Галина Алексеевна, а почему вы живете в интернате? Что случилось с вашей квартирой?

— Дочь уехала работать за границу, приезжала, пересылала нам деньги. В 94-м мы планировали квартиру продать и купить возле Винницы домик с кусочком земли, чтобы было что-то свое. Но нам надо было еще денег. Таня сказала, что для того, чтобы устроиться на хорошую работу за границей, ей надо 2,5 тысячи долларов. Мы их одолжили у человека (называет фамилию), который живет возле стадиона в двухэтажном доме. Фактически под залог квартиры, на которую он оформил куплю-продажу на своего друга (называет фамилию)… Даже не знаю, что на меня нашло. Он, таких как я, обвел много! Дочка уехала, два раза выслала по 500 долларов и все. А он меня не предупредил, что если я не рассчитаюсь, то будут проценты расти… В общем он квартиру продал, себе забрал то, что дочь высылала и еще 2,5 тысячи долларов. Мне отдал только 3 тысячи долларов. И мы пошли по квартирам, сначала в Виннице, но дольше всего прожили в Медвежьем Ушке — 5 лет. За свою хату с газом по 250 гривен платили. Когда денег не было, расплачивалась за жилье мебелью, холодильником.

— А с кем именно вы тогда жили?

— С внуками. У дочери от первого брака было двое детей – Денису сейчас 24 года, Ире – 19. Но их отец умер в 30 лет… Тогда дочь познакомилась с турком, который помогал нам деньгами, за квартиру платил, дочка родила от него еще двоих: Костика и Яну. Костику было три года, когда отец уехал, говорил, что заберет нас всех в Турцию. Таня даже ездила к нему и вернулась беременная Яночкой. Я говорю, царство ей небесное, и пусть земля будет пухом: “Таня, ведь жилья нет, ну что ты?!” А она мне: “Мама, он мне сказал оформить на Костика и на Иру загранпаспорта, он нас заберет”. Он и в самом деле приехал, Таня родила девочку, но они тогда начали скандалить. Я ей говорила: “Таня, ты должна уступать – ведь у тебя двое малых детей, и старших двое. А я уже к старости иду”. Но… он уехал, и на этом конец.

Таня детьми почти не занималась, часто меняла работы, пила… А я сама осталась с четырьмя внуками в Медвежьем Ушке; голодали. Соседи нас кормили. У Дениса сильная аллергия, Ира школу оканчивала… Хорошо, что соседка работала в “Гнездышке”, посоветовала отдать туда младших. Директор интерната приехал, все оформил. Они там уже третий год: Костик ходит во второй класс винницкой школы, Яна еще не учится. Там им очень хорошо, я довольна. Здесь рядышком, я регулярно ковыляю к ним. Пыталась найти их отца: подала заявку в телепрограмму “Жди меня”, в турецкое посольство в Киеве отдала копию его паспорта, все описала; ответили, что ищут его…

Между тем, Костика и Яночку хотят усыновить хорошие люди — она врач, он работающий отставник, полковник. У них погиб единственный сын. Говорят мне: “Вы ж их после интерната в люди не выведите, жилья нет. А мы тут рядом живем, в Лукашовке, работаем в Виннице, они здесь и учиться будут. Будем приезжать к вам, общаться”…

— А вы что?

— Согласилась, уже оформляем документы. Если бы они интересовали их отца, он бы за эти годы успел объявиться.

— Галина Алексеевна, а что случилось с Ирой?

— Бедные они — и Денис, и Ира. Меня-то в дом престарелых определили: сначала в Тульчин, а затем и в Винницу перевели, ближе к младшим внукам. А старшие без кола и двора уже сами тут выживали, говорят, у друзей. Денис живет в гражданском браке, там вроде бы хорошая девочка и ее мама, не знаю… А Ира на базаре очками торговала, ей по 30 гривен в день платили. Жила в квартире своего парня вместе с его отцом на Карла Маркса. 6 августа 2012-го мыла окно на балконе 6 этажа, оперлась на незакрытую створку и выпала. Ее “тормозили” бельевые палки и ветки растущего внизу дерева: позвоночник и ребра в кашу, легкие порвались, только голова серьезно не пострадала, хотя первое время она была без сознания. Лечили ее в нейрохирургии на Киевской: Таня, тогда еще живая, с ней по ночам сидела, а я днем. Врачи с нас денег старались не брать, про вознаграждение даже слышать не хотели, но на лечение какие-то суммы, понятное дело, все равно нужны были. Собирала, где могла, давала объявления в газетах, даже здесь в интернате мне люди помогали…

Когда Иру подлечили, ей в позвоночник поставили пластину, на которую мэр Владимир Гройсман выделил 10 тысяч. Я их отнесла заведующему нейрохирургией на Киевской. Но пластина-то стоит 12 тысяч 100 гривен, значит, я еще должна 2,1 тысячи. Мне неудобно, он же со своего кармана заплатил. Я всюду написала, чтобы мне помогли, пока что жду…

— А как Ира себя сейчас чувствует?

 — Сначала она в депрессию впала: “Зачем я выжила? И сама мучаюсь, и всех мучаю”. Но ничего, слава Богу, сейчас она может понемногу ходить на ходунках, которые ей в нашем интернате дали. Но одна нога совсем не слушается, сидеть долго не может. У нее первая группа инвалидности, ей еще очень долго надо восстанавливаться… А тут только чуть Иру отходили, Таня погибла (плачет)…

Пока Ира была здоровой, ее парень и его отец принимали ее, а теперь кому она нужна? Тем более что они оба пьют. Здесь в интернате очень хорошо кормят, я ей еду носила сначала в больницу, а затем и домой. Она до сих пор даже пенсии никакой не получала – у нее ведь паспорта не было, потому что негде прописаться. Только сейчас Наталья Степановна, с которой я познакомилась в “Гнездышке”, где внуков проведываю, помогла оформить Ире прописку, паспорт и инвалидность. И она набегалась, и я “наковылялась”. Зато теперь у Иры будет пенсия – 894 гривен. Маловато, конечно, как за первую группу, но ведь она еще официально нигде не работала.

А я поговорила с руководством интерната, и они согласились Иру принять к себе. Ей тут хорошо будет, как в раю, после того, что она до сих пор пережила. Хотя она сначала плакала: “Бабушка, как я буду в доме престарелых?”. А через некоторое время сама сказала: “Забирай меня”. Обижают ее, наверное, там, но она не рассказывает. У меня в комнате уже и вторую кровать для нее поставили, скоро заберем, сейчас бумаги оформляем…

 Хоть интернат и забирает пенсии, но часть денег нам дают на руки: мне, например, 280 гривен в месяц. Кормят хорошо, всем обеспечивают, лекарства бесплатные, процедуры. Лифты работают, она сможет на процедуры и массаж сама добираться; ей надо двигаться, расхаживаться…

Не рай, конечно, но…

Винницкий “дом престарелых” оставляет после себя хорошее впечатление: чисто и просторно, в холле каждого блока – телевизор, в коридорах корреспондент “РЕАЛа” встречался с местными проживальцами – опрятными и вполне ухоженными. Во дворе — сад и церковь. Тем не менее, назвать этот приют раем сложно; как известно, старость – не радость. Впрочем, здесь обитают не только пожилые люди. Рассказывает заведующая медицинской службой винницкого дома-интерната гериатрического профиля Татьяна Соляр:

— Всего у нас почти 260 подопечных; причем очень разного возраста. Самый молодой пока что — 89 года рождения. У нас четверо молодых ребят, ставших инвалидами после травм, полученных из-за ненужной бравады по-пьяни: ныряют, ломая позвоночники, отмораживают ноги и т.д. Больным людям мы стараемся оказывать максимальную помощь, особенно учитывая то, что нашим пациентам, если честно, не сильно рады в обычных больницах. Приглашаем хороших специалистов на консультации, например, гастролога, невропатолога и т.д. У нас здесь есть ЛФК, физкабинет, массаж. Мы можем позволить себе покупать медикаменты для отдельно взятого больного. Например, для одного пациента с эпилепсией мы уже больше трех лет покупаем ламотриджин. Еще одному пациенту с паркинсонизмом покупаем левоком, хотя он стоит 500 гривен.

— Татьяна Владимировна, есть ли в интернате свободные места? И что ждет у вас внучку Галины Алексеевны Ковальской?

— Свободные места у нас есть. А Ире мы сможем обеспечить адекватную реабилитацию. Главное, чтобы душа ее не очерствела, чтобы она верила в доброту. Знаете, кто-то сказал: “Деньги потерял — ничего не потерял, здоровье потерял — половину потерял, веру потерял — все потерял”. Если будет верить, найдет свою судьбу и замуж выйдет. У нас много случаев, когда наши подопечные устраивают свою жизнь. Наша задача – дать человеку качественный приют. А будет он временным или постоянным, уж как Бог управит.

— Я знаком с одной вашей бывшей подопечной – Раей Панасюк. Теперь она – известный общественный деятель и директор коммунального учреждения.

— В то же время следует признать, что система “на всем готовом” у многих молодых людей отбивает инициативность. Мы, скажем, не имеем ничего против того, чтобы наши воспитанники работали. Это даже положительно сказывается на их здоровье! Но не у всех есть такое желание и сила воли. Хотя сейчас у нас есть девочки, работающие на себя. Например, одна через компьютер принимает заказы и продает свои вышивки – молодец!

А Галина Алексеевна поступает, как нормальная бабушка. Однажды, когда утром я ехала на работу, видела, как она несет внучке еду, которую мы тут ей даем кушать… Хотя, согласитесь, ей легче всего было бросить и забыть, но она так не сделала… Кстати, я общалась с потенциальными усыновителями ее младших внуков – очень положительные люди.

Р.S. Когда мы прощались, Галина Алексеевна скромно так попросила: “Скажите, если можно, большое спасибо за помощь мэру, директору “Реквиема” и нашим руководителям дома престарелых. Без них я бы уже сдалась…”

---

Подпишитесь на новости

---