МАКСИМЧУК АЛЕКСАНДР

АС В РЕНТГЕНОЛОГИИ АЛЕКСАНДР МАКСИМЧУК: “ПОСЛЕ ДЕСЯТИЛЕТИЯ НА ДОЛЖНОСТЯХ ГЛАВВРАЧА Я РАД ОКУНУТЬСЯ В РАБОТУ ПРАКТИКУЮЩЕГО ДОКТОРА, ТЕМ БОЛЕЕ НА СУПЕРОБОРУДОВАНИИ ДИАГНОСТИЧЕСКОГО ЦЕНТРА”

Александр Юрьевич рассказал “РЕАЛу”, как молодым специалистом в первый день работы в районке целый день накалывал на гвоздь “направления” больных, которые оказались… трех-пятирублевками, о практически подготовленной диссертации, которую в связи с распадом СССР попросту негде оказалось защищать, о том, что в новом муниципальном диагностическом Центре уже прошли обследование около 2-х тысяч человек и многим удалось поставить трудно диагностируемые диагнозы, о перспективе покупки “крутого” МРТ, а также о своем увлечении кулинарией

Полноценно совмещать практическую работу с выполнением административных функций довольно сложно. Определяясь с приоритетом, каждый медик отдает себе отчет, что обязан чем-то жертвовать. Когда, несмотря на опыт управленца, человека тянет к практике, он решается на крутой поворот в карьере. Бывший главврач 2-й поликлиники на Первомайской, а до недавних пор шеф Центра первичной медико-санитарной помощи на Старом городе Александр Максимчук, не раздумывая, согласился на “понижение”, когда появилась вакансия руководителя диагностического Центра. Он сам поясняет, что “вернулся к истокам”, к тому, с чего начинал в молодости…

“Целый день в затемненном рентгенкабинете накалывал “направления” на металлический штырь, а когда включил свет, увидел, что на этом “гвозде” наколоты зелененькие и синенькие купюры — по 3 и 5 рублей”

— Александр Юрьевич, как правило, медиками становятся по семейной традиции, по примеру родных или знакомых…

— В моем случае ситуация получилась несколько иной. Я свою жизнь связал с медициной по желанию родителей. Мама хотела быть врачом — не сложилось. Папа поступил в Киевский мединститут, но не смог переносить анатомку и на втором курсе бросил учебу. Правда, потом поступил в юридический и 25 лет работал в уголовном розыске, так что практически постоянно “сталкивался” с покойниками. От судьбы не уйдешь… Так что именно желание родителей, чтобы единственный сын стал врачом, победило мои предпочтения, и я поступил в медицинский…

Что касается специальности, то на ее выбор уже никто влияния не оказывал. Выбор предопределил третий курс. Тогда я впервые узнал, что такое рентгенология… Так получилось, что я единственный из нашей группы видел на снимках то, что не видели другие.

— Это врожденный талант, как у экстрасенсов?..

— О чем вы говорите! Я не знал еще, что именно вижу, но отличал по “картинке” места, где есть изменения, патология. Каждому одни предметы даются легче, другие – сложнее. Заметив эту особенность, я подумал, а может, стоит в будущем стать рентгенологом? К тому же на зачете только я получил “отлично”.

На последующих курсах я уже настраивал себя именно на эту специальность. Закончив в 1978 году Винницкий мединститут, я поступил в интернатуру на кафедру рентгенологии и радиологии. Через 3 месяца мой руководитель предложил набраться практического опыта — поехать в качестве врача-рентгенолога в Мурованокуриловецкий район. Молодому интерну целый месяц довелось работать самому. Честно говоря, это еще больше вселило в меня уверенность, что я на правильном пути.

— Обычно работа молодых специалистов в районной больнице сопряжена с различными казусами и историями. Вас не обошла сия участь?

— Она никого не обходит. Тогда рентгенологи еще работали в затемненных кабинетах. Так сложилось, что местный врач уехал на 4 месяца на курсы еще до моего “перевода”. Поэтому я сразу столкнулся в этой больнице с гигантской очередью на рентгенологическое просвечивание желудка, кишечника. Пока молодой, сил много, энтузиазма тоже, уверенности в себе — хоть отбавляй, так что взялся ликвидировать эту очередь, порой пренебрегая временными нормами работы. Но суть не в этом. Пациенты приходили, “просвечивались”, благодарили и уходили. В конце рабочего дня я включал свет, а кабинет — не пустой… В одном углу стоит кошелка с яйцами, в другом лежит сверток с салом… Для меня это было неожиданностью.

Мало того, тогда, если помните, направления на исследования выписывались на стандартных листочках, которые врач накалывал на специальный металлический штырь. Так вот, в полумраке я целый день брал у людей “листочки” и накалывал, пока лаборант не устал вздыхать и настойчиво попросил: “Лучше откладывайте их в сторону”. Опять же в темноте, я не понял причину замечания, и ответил, что так же удобней, направления не потеряются. Тогда он пояснил: “Так купюры же портите”. Когда я включил свет, то, простите за слово, обалдел: на том “гвозде” были наколоты зелененькие и синенькие “направления” — по 3 и 5 рублей. На следующий день я был внимательнее, правда, убедить людей, что денег мне не надо, было тяжело.

— И все же в конечном итоге вы предпочли научную работу?

— За этот месяц в Мурованных Куриловцах я получил, конечно, очень ценный опыт. Главврач предлагал остаться после интернатуры, но к тому времени у меня был маленький ребенок, жена в декрете. Мы не решились… Поэтому искал работу в Виннице. Начинал с половины ставки в областном тубдиспансере. С передвижным флюорографом ездил по районам. Потом устроился на “декретное” место в 4-ю больницу, что на Вишенке. После декрета коллега уехала с мужем в Россию, и я остался, а вскоре меня назначили заведующим рентгенологическим отделением.

Время было интересным. Объем работы очень большой. Я отвечал за детское отделение, кардиологию и хирургию. Приходилось проводить много сложных исследований, они-то и убедили меня, что… ничего по сути не знаю в рентгенологии. Каждый день я ходил к коллегам в районную больницу с пачкой историй болезни и снимков. Видеть-то я видел, но не мог описать эти патологические изменения. Не хватало слов, поэтому и не получалось правильно сформулировать. Так что рассказывал, а они меня учили, как нужно описывать увиденное. Хотя иногда и сами с описанием халтурили…

Однажды заведующий кафедрой рентгенологии и радиологии профессор Сухоруков почему-то обратился ко мне с предложением поступить в клиническую ординатуру. Для меня это было большой неожиданностью. Я не собирался посвящать себя научной деятельности, но понимал, что это шанс. В итоге печатными работами труд может и не ограничиться, а перерасти в диссертацию.

Чтобы понять, подхожу ли я, профессор дал определенные поручения. Они были связаны с рентгенологическим исследованием сосудов конечностей крыс. До сих пор стыдно: делал наливки соответствующим контрастным веществом в больничном кабинете. В принципе, работы и без грызунов хватало. Правда, в несколько ином плане. Больница тогда специализировалась на удалении желчного пузыря, так что на холецистографии приходилось постоянно смотреть. Не только смотреть, но и высказывать собственное мнение, которое потом обсуждалось на консилиуме. Позиции хирурга и рентгенолога были основными для определения тактики оперативного вмешательства. А в клиническую ординатуру я все же поступил, и 9 лет занимался научно-исследовательской работой как ассистент кафедры.

“Всегда был благодарен врачам и пациентам, которые меня пользовали как специалиста”

— Почему не сложилось с диссертацией?

— Причина достаточно банальная. Работал над одной закрытой темой, потом в связи с Чернобыльской катастрофой появилась необходимость в изучении малых доз излучения. Нужно было писать методические разработки, потом вместе с сотрудникам кафедры радиационной медицины написали книгу на эту тему. Ею, как учебником, до сих пор пользуются студенты вузов. Меня, как ассистента кафедры, отправили на курсы в Москву — в 1-й мединститут к светилам отечественной рентгенологии. Оттуда приехал с дельным предложением. Естественно, мне и поручили его внедрять… А потом наступил 1991 год и все рухнуло. Ведь тема, которой я занимался, была всесоюзного значения, и связана с излучением. Руководителем у меня был директор Института онкологии и радиологии АМН СССР в Обнинске Калужской области. С распадом Союза такие глобальные проблемы в Украине никого не интересовали. Вот так и получилась, что диссертация была на выходе, а защищаться негде. Помню такая меня тоска взяла, наверное, обида… Потому и ушел с кафедры.

Изменил мою судьбу друг, который в то время был начмедом 1-й больницы. Зная, в каком отчаянии я нахожусь, он предложил вернуться в практическую медицину – врачом-рентгенологом в поликлинику, что по Первомайской. Согласился, не раздумывая… Поскольку к тому времени я был хорошо подготовлен и теоретически, и практически, то стал вводить новшества в рентгенодиагностике, организации работы кабинета. Это заметили, и через 3 месяца мне предложили должность заместителя главврача по поликлинической работе первой горбольницы, которую я занимал с 1992-го по 2002-й год. То есть, до реорганизации.

Исполком горсовета тогда принял очень правильное решение о “разделении” поликлиники и больницы. Я был одним из инициаторов этого. Предложение мэрия поддержала, меня назначили главврачом поликлиники №2. Следующие 9 лет я фактически занимался тем же, что и прежде, хотя при сохранении функций несколько изменились полномочия.

— В результате последней реформы охраны здоровья и объединения детских и взрослых поликлинических служб Вас назначили на должность главврача ЦПМСП № 4 на Старом городе, на базе поликлиники 3-й больницы. Почему решили оставить этот пост? Устали от административной работы?

— Может и так… Там я проработал 9 месяцев. Когда 13 июля был на открытии диагностического Центра, мне очень понравилось все, что я увидел, и даже в шутку сказал, что скоро заканчивается контракт главного врача, и “может, потерпите, возьмете меня заведующим рентгенкабинетом”. Сказал-то в шутку, но это правда: я действительно хотел вернуться к практике.

Потом директор департамента здравоохранения Людмила Алексеевна Грабович неожиданно сделала предложение… Я же мечтал здесь работать! Естественно, без раздумий согласился. Мою кандидатуру одобрили, и уже второй месяц я здесь. Очень доволен. Во-первых, работаю по своей специальности. Во-вторых, общее руководство безупречно осуществляет главврач ЦПМСП Оксана Бланар, поэтому можно сосредоточиться исключительно на своей работе. Знаете, я всегда помнил прописную истину медика — ты можешь быть администратором, но специалистом должен оставаться. Всегда был благодарен врачам и пациентам, которые меня пользовали как специалиста, а сейчас получаю огромное удовольствие от того, что каждый день меня используют как рентгенолога.

— Учитывая самую современную “начинку” диагностического Центра и помпезность, с которой его открывали, приходится регулярно встречать делегации гостей…

— Пока ни одной не принимал. Действительно, к нашему Центру сейчас пристальное внимание со стороны СМИ, но большую часть этого внимания берет на себя главный врач Центра первичной медико-санитарной помощи, как руководитель учреждения. Она же сопровождает делегации. Я иногда лишь принимаю в этом участие, но моя функция далека от задач главврача, я – организатор работы в конкретном отделении. Это означает, что должен помочь на рецепшине медсестрам с пациентами, решать любые вопросы в отделении, а также оказывать консультативную помощь не только рентгенологам, но и другим специалистам. Постоянное общение с врачами и пациентами мне приносит удовольствие.

— Я слышал, что за это время в Центре выявлен редкий диагноз, который прежде пациенту нигде не могли поставить. Чем он болен?

— Некорректно говорить об одном случае. В принципе, их уже много. Вероятно, вы имеете в виду случай туберкулеза. Действительно, за это нужно благодарить аппаратуру. Человек сам к нам обратился на консультацию, без направления. Он проживает в селе Винницкого района. Врач общей практики по объективным жалобам и обследованиям предположил заболевание позвоночника и направил его на рентгенографию. На этом исследовании мы обнаружили прямые достоверные признаки туберкулеза позвоночника. Но откуда источник распространения инфекции? Предложили пациенту проверить легкие. Были подозрения…

Дело в том, что исследование позвоночника предполагает довольно узкую проекцию, но тем не менее на фоне легочной ткани мы увидели некую “зернистость”. Качество “снимка” абсолютно исключает дефект пленки, изображения, ведь при огромной разрешающей способности цифрового компьютерного рентгенографического аппарата нет необходимости в химической обработке пленки. Поэтому сделали пациенту исследование грудной клетки, где и обнаружили диссеминирующий туберкулез, а поражение позвоночника – это лишь осложнение. Уникальность в том, что человеку никогда такой диагноз не ставили, хотя он и прежде жаловался на боли в спине.

Но я бы хотел остановиться на компьютерной фотокольпоскопии, которая используется в кабинете патологии шейки матки. Я лишь здесь впервые увидел такое исследование. Оно впечатляет тем, что кабинет оснащен самым современным кольпоскопом, который позволяет увеличивать изображение так, чтобы изменения в ткани шейки матки были видны не только врачу, но и пациентке — на большом экране. Врач ей только комментирует “картинку”.

— Вариант психологического воздействия на женщину? Если услышит о диагнозе, то может и проигнорировать лечение, а когда увидит глазами, ужаснется, и непременно начнет лечиться? Тактика приносит свои плоды?

— Уверен. Пациентка психологически готовится к необходимости лечения. Более того, на повторном обследовании она снова видит состояние шейки матки и сама может убедиться, что врач был прав, когда направлял ее на терапию. Такой подход себя оправдывает, ведь проблемы с шейкой матки встречаются не только у женщин среднего возраста, очень часто их диагностируют у совсем молодых. Недавно наши специалисты обнаружили очень сложный и запущенный случай у 19-летней винничанки.

Уточню, это исследование позволяет выявить заболевание на первом этапе и приступить к немедленному лечению. Только за первые 4 дня работы 21 из 38 кольпоскопий выявила дисплазию шейки матки, то есть предраковое состояние. Более того, у нас есть возможность проводить цитологические исследования, и в 10 из этих 21 случаев диагноз был подтвержден анализом ткани.

“Мне нравится готовить пиццу. Хотя дети и жена называют ее пирогом. Критика по-доброму”

— Рекламную кампанию этому виду исследования организовывать планируете?

— Хотя мы и уверены, что кольпоскопия сегодня является необходимой для каждой женщины, но полагаемся на рекламу “из уст в уста”… Те, кто уже прошел исследование, пролечились, расскажут подругам, знакомым, и это станет самой лучшей агитацией. Впрочем, рекламой мы не занимаемся и относительно других исследований. На сегодняшний день обследования уже прошли около 2 тысяч человек. И это не только винничане. Были пациенты из Хмельницкого, Умани, Одессы, Львова, Киева и почти всех районов Винницкой области.

— Можно согласиться, что диагностический Центр оснащен по последнему слову техники, но, наверняка, у Вас, как специалиста, есть пожелания… Чего еще не хватает учреждению?

— Все, чем мы располагаем сегодня, работает в той степени, в которой мы к этому готовы. Например, спиральная компьютерная томография. Есть замечательный аппарат, аналогов которому нет в области. Он позволяет делать исследование любого участка тела с интервалами среза меньше 1 миллиметра, найти патологические изменения и правильно их дифференцировать. Но это не все его возможности.

Обычная компьютерная томография без усиления изображения посредством введения контрастного вещества, к сожалению, это шаг назад. Будем стремиться проводить исследование с контрастом… Для этого нужен инжектор для внутривенного введения вещества под давлением в определенный промежуток времени. Потому что медсестра пять шприцов по 20 мл не в состоянии “вручную” ввести за 60 секунд. Инжектор не входит в комплект к аппарату. Это инициатива администрации, которая хочет расширять возможности техники и добиваться еще лучшего качества диагностики. В наших планах до конца года его приобрести, а с 2013 года выйти на новый уровень. Стоит инжектор порядка 12 тысяч евро.

Кроме того, у нас есть эндоскопическое оборудование, которое имеется и в других лечебных заведениях, в первую очередь областного подчинения, а также в ВМЦ ВС. Оно позволяет исследовать желудочно-кишечный тракт с помощью фиброгастроскопии и колоноскопии. Но мы почти месяц не приступали к этому исследованию. Поясню, есть разные методики обеззараживания аппарата после исследования. Обеззараживание необходимо для того, чтобы не допустить передачи таких инфекций как хеликобактер пилори, вирусов гепатита, герпеса, ВИЧ от одного пациента к другому. Без него не обойтись… Мэрия нашла средства для приобретения соответствующей ванны и стерилизационного шкафа, чтобы после каждого исследования процесс санитарной обработки, с одной стороны, был автоматизирован, а с другой — гарантирована качественная стерилизация. На сегодняшний день уже приступили к исследованию.

— Получается, что израильская сторона поставила неполный комплект оборудования?

— Нет-нет, эндоскопическое оборудование в полном наборе. В каждой стране отличаются подходы к стерилизации. Может даже и хорошо, что отдельную технику мы закупали сами. Уточню, к установке “Филипс” есть родное оборудование, но оно по расходным материалам очень затратное. Судите сами, 10 литров дезраствора нужно, чтобы один раз обработать эндоскоп. Потом раствор уничтожается. Представляете, во сколько при таком раскладе обойдется одно исследование для пациента или городского бюджета! Поэтому мы искали адекватную альтернативу, но дешевле. Сейчас используем отечественную стерилизационную машину для дезинфекции. Она сертифицирована, разработана нашим ученым. Главное отличие в том, что она позволяет тратить всего лишь 3 литра дезраствора. Причем, используется не рекомендованный фирмой “Филипс” раствор, а другой, опять же сертифицированный в Украине. Он позволяет делать дезинфекцию в течение 10 минут. Дальше идет второй этап обработки, который занимает 20 минут. То есть, по времени мы тоже выигрываем.

— Израильская сторона планирует в дальнейшем помогать с оснащением этого Центра, или “спасибо на этом”, и злоупотреблять помощью не станем?

— Насколько мне известно, мэр проводил совещания с главврачом, рентгенологами о дальнейшем развитии диагностики. Планируется приобрести магнитно-резонансный томограф. Причем, современный, который позволит исследовать буквально все.

— Он будет лучше, чем в “Пироговке”?

— Просто лучшим… Мэр согласился с рекомендациями наших врачей, которые работают на подобном оборудовании, что нам необходим самый мощный аппарат. Владимир Гройсман собирается и дальше работать с израильской стороной, чтобы народ Израиля по-прежнему помогал винничанам. Наш мэр, если берется за что-то, то доводит до конца, поэтому мы очень надеемся, что в будущем году эта идея будет реализована. В механизмы реализации я не посвящен. Скажу лишь, что помещение для аппарата МРТ в центре изначально планировалось. В зависимости от типа оборудования, возможны некоторые доработки, например, усиление пола. Он ведь весит около 5-7 тонн.

— Давайте от новой, хоть и интересной работы “перенесемся” к сокровенному. Вне рабочего кабинета на что тратите свободное время?

— Я не изменяю своим увлечениям много лет. С молодости люблю готовить. Когда дети приходят в гости, стараюсь угодить их кулинарным запросам. Получаю удовольствие от самого процесса. Не скажу, что предпочитаю изысканные блюда. Мне, к примеру, нравится готовить пиццу. Хотя дети и жена называют ее пирогом. Критика по-доброму… Всегда остаются довольными. Стараюсь много литературы читать по кулинарии, смотреть телепередачи, фиксировать интересные рецепты, чтобы идти в ногу с развитием кулинарного искусства. Ну и периодически пробую что-то новенькое. Правда, не каждый день готовлю. Только по выходным. А ежедневным приготовлением занимается супруга.

По-прежнему увлекаюсь охотой. Правда, не часто бываю, но стараюсь. Это ведь общение с друзьями, природой. Получаю массу позитивных эмоций. Но самое главное мое “увлечение”, скорее, моя любовь – это трое внуков. Старшему уже 4 года, среднему – два, а самой маленькой внучке исполнилось год и 9 месяцев. Поэтому все свое свободное время стараюсь уделять им. Двое внуков живут в Одессе, но по возможности или мы к ним ездим, или дети привозят их к бабушке с дедушкой. Да, взгляды на воспитательный процесс у моего поколения несколько отличаются от того, как воспитывают детей сейчас, но ничего — каждый воспитывает по-своему…

{jcomments on}